Дмитрий Кисилевский: “Действующий закон о металлоломе будто специально выписан так, что его невозможно выполнить”

Объем заготовки украинского металлолома в Украине в текущем году снизится примерно до 3,2 млн тонн по сравнению с 3,67 млн тон в 2018 году.

Лом черных металлом — стратегическое сырье для украинской металлургии, которая потребляет более 3 млн тонн в год. Несмотря на это за все годы независимости правительство не смогло легализировать эту отрасль.

Сегодня рынок лома считается одним из самых криминализированных секторов экономики. Обеления рынка металлолома его участники их контрагенты — металлурги, добиваются уже несколько лет. О предыдущей попытке БизнесЦензор писал в июне 2018 года.

Соответствующий проект закона №7497 был зарегистрирован в январе 2018 года после консультаций ломозаготовителей, металлургов и правительства. Однако за полтора года он так и не попал в сессионный зал.

12 ноября 2019 года в Верховной Раде (ВР) зарегистрирован очередной проект закона №2426 “Относительно детенизации рынка металлургического сырья и операций с ломом”. Как и в прошлый раз, под документом подписались более 20 нардепов из разных фракций.

О новациях закнопроекта БЦ расспросил Дмитрия Кисилевского, заместителя главы Комитета ВР по вопросам экономического развития.

- Чем отличается новый законопроект от того, который был зарегистрирован в январе 2018 года?

— Практически нечем. Еще до избрания в Верховную Раду я был членом рабочей группы, которая нарабатывала текст этого законопроекта. Тогда я был одним из его разработчиков. А в новом созыве я внес его в Раду уже как субъект законодательной инициативы.

Рабочая группа состояла из трех сторон: металлурги, которые потребляют металлолом, собственно ломозаготовители и Министерство экономики (сейчас — Министерство развития экономики, торговли и сельского хозяйства — БЦ).

Эти группы, мягко говоря, не жалуют друг друга в силу разности интересов. За два года, пока работала рабочая группа (с 2016 года — БЦ), удалось прийти к тексту законопроекта, который всех устраивает.

Перед последним внесением документа в парламент, мы провели в Комитете совещание со всеми участниками рынка. Опять пригласили туда все три стороны. Они подтвердили, что полностью поддерживают существующую редакцию.

- Никаких изменений внесено не было? Он полностью повторяет предыдущий?

— Минэкономики внесло ряд своих предложений, как дополнить законопроект. Договорились изучить эти изменения в Комитете перед вторым чтением и, если будет поддержка народных депутатов, включить в закон.

Эти поправки носят технический характер.

- Что предполагает проект закона?

— У меня есть ощущение, что законодательство, регулирующее операции с ломом, каким-то “темным лордом” специально было выписано так, чтобы его невозможно было выполнить. Чтобы рынок работал в тени.

Есть пять главных причин, которые препятствуют легальной работе рынка металлолома.

Первая причина: разделение на бытовой и промышленный лом.

В советские годы существовал документ, в котором указывалось, что чайник, кружка, таз — это бытовой лом, а вагон, станок или самолет — это промышленный лом. Понятно, что в рыночной экономике исчерпывающего перечня кодов товаров, которые относятся к промышленному или бытовому лому, быть не может.

Как это работает в жизни? Все понимают, что чайник — это бытовой лом, а вагон — промышленный. А если это ржавая труба? Или кусок арматуры? Что это?

Проверяющий приходит в пункт приема лома и говорит: с моей точки зрения, это промышленный лом. А приемщик возражает: а с моей точки зрения — бытовой. А проверяющий говорит, что он проверяющий и обвиняет приемщика в том, что тот принял у частного лица промышленный лом и этим нарушил требование законодательства.

В жизни это нарушение стоит приемщику определенных денег. Рынок оценивает плату за это нарушение в пределах 60 — 120 грн с тонны лома.

- Это взятка проверяющему?

— Именно так. Нужно понимать, что это не единичные случаи. Суммы, которые я вам назвал — что-то вроде котировок, которые работают во всех 15 тысячах пунктах приема металлолома по всей Украине. Эта коррупционная составляющая сидит в себестоимости металлолома.

Решение, которые мы предлагаем: отменить разделение лома на бытовой и промышленный. Есть просто металлолом. И с ним проводятся операции. Мы забираем у контролера возможность на ровном месте брать взятку с приемщика лома.

- Получается, теперь легко будет воровать металлические детали с промышленных объектов и нести их в пункты приема лома.

— Здесь нужно быть честными и признать, что все 28 лет рынок металлолома полноценно функционирует. Что это означает? Это означает, что все, кто хотел красть, это делали. Они приносили краденное в пункты приема лома.

А дальше самое интересное. Как реагирует правоохранитель, который должен следить, чтобы этого не происходило, который получил свои 60 — 120 грн? Он этого не замечает.

Как только мы заберем у правоохранителя эту коррупционную связь с пунктом приема лома, у них начнется взаимодействие, которое должно быть в нормальном правовом поле. Правоохранитель уже ничего не получает с приемщика. Поэтому он придет его контролировать.

Приемщик уже отказался ему платить и будет готовиться к проверке. Он будет гораздо менее охотно принимать то, за что его можно привлечь к ответственности.

- Какой второй пункт?

— Второй пункт: это избыточные требования к приему лома.

Сейчас в законе О металлоломе указано, что пункты приема лома должны иметь специальное оборудование. И прямо в законе указано, какое именно. Это оборудование стоит несколько миллионов долларов.

Например, только пресс-ножницы для порезки лома стоят около $350 тыс.

- Есть ли в Украине хоть один пункт приема лома, который полностью работает легально?

— В качестве таких пунктов можно рассматривать оптовую площадку, куда, теоретически, тоже можно сдавать лом. У них есть оборудование, акты обследования и прочее. К ним, требования о наличии оборудования останутся. Они и сейчас, в большей степени, их соблюдают.

У них есть проблема в том, что они не могут официально принять лом у физического лица за наличные. В части этой процедуры они находятся в тени. С другой стороны, они никогда не признаются, что это делают.

- Как звучит требование к оборудованию в законе?

— Цитирую закон: каждый приемный пункт должен иметь весовое, перерабатывающее, подъемное оборудование, а также участок с твердым покрытием, площадь которого определяется его производственными потребностями.

Если пункт занимается исключительно приемом лома у физлиц, у него месячный оборот будет в размере 100-200 тыс. грн. Зачем ему оборудование стоимостью несколько миллионов долларов? Оно ему не нужно. Он его никогда не окупит. И в этом нет никакого производственного смысла.

Он накопил какое-то количество лома, к нему приехал небольшой грузовой автомобиль и отвез его на оптовую площадку. А уже там с ломом производятся перерабатывающие операции.

Если мы хотим, чтобы первичные пункты приема работали легально, например — в форме физлиц-предпринимателей (ФЛП), и их можно было контролировать по-настоящему, то эти избыточные требования нужно отменить.

У этой правовой коллизии тоже есть своя цена. Рынок говорит, что это примерно 1000 грн в месяц с точки.

- Третья проблема касается расчетов за принятый лом?

— Третья проблема: запрет на наличный расчет с физическими лицами.

Все остальные виды сырья, или отходов можно закупать у населения за наличные: стеклотару, пластик, макулатуру. В металлоломе это официально запрещено.

Как эта проблема решается сейчас? Очень просто. Операторы низовой заготовки являются активными пользователями конвертационных центров.

У этой услуги тоже есть цена. Рынок оценивает ее в 2-3% от оборота.

- Также слышал о проблеме лицензирования приема лома. Лицензии были отменены в 2015 году, но статья в Уголовном кодексе за отсутствие лицензии осталась.

— Немного не так. Проблему лицензий можно отнести к двум последним пунктам. Четвертая проблема называется: “акты обследования соответствия лицензионным требованиям”.

До 2014 года в Украине на деятельность по операциям с металлоломом нужно было получать лицензию. Потом был принят большой дерегуляционный закон, которым отменили множество всяких лицензий. В том числе — и на операции с металлоломом.

Саму лицензию отменили, но вторую половину этого лицензионного процесса отменить забыли. Вторая половина называется “акты обследования”.

В чем ее суть? Областная государственная администрация (ОГА) раньше проверяла предприятия, осуществляющие операции с ломом, на предмет их соответствия лицензионным требованиям. Соответственно, ОГА имеют право требовать эти акты обследования.

Кто-то ее проходит, кто-то договаривается. Конкретных данных о стоимости этой проблемы для заготовителей нет. Но очевидно, что эта коллизия помогает чиновнику требовать от предприятия коррупционную ренту.

- Пятый пункт — Уголовный кодекс (УКУ).

— Да. Пятая проблема заключается в статье 213 УКУ. Она гласит, что за деятельность, связанную с операциями с ломом, которая осуществляется компанией не включенной в специальный реестр, предусмотрена, в том числе, уголовная ответственность.

Проблема в том, что после отмены лицензирования такого реестра не существует. При должном умении прокуратуры или другого органа, можно усмотреть в деятельности любого предприятия из этой сферы состав уголовного преступления.

- А есть статистика, много ли уголовных производств начато по 213 статье УКУ за последние годы?

— Я о таких производствах от рынка не слышал. Думаю, что причина не в том, что правоохранители справедливо смотрят на эту ситуацию, понимая возникшую юридическую коллизию. Я склонен считать, что этот вопрос решается каким-то неформальным образом.

Вот эти пять причин, которые загоняют рынок металлолома в тень. Еще раз: это разделение на промышленный и бытовой лом, заведомо невыполнимые требования к приемным пунктам, запрет на расчет наличными с физлицами, акты обследования и уголовная статья за отсутствие предприятия в несуществующем реестре.

- Вы считаете, что после решения этих проблем рынок металлолома обелится?

— Нет. Этим законом мы уберем основные предпосылки того, что эти компании работают в тени. Обелятся ли они на следующий день? Нет, не обелятся.

Обелятся тогда, когда крупные операторы рынка металлолома, которые, так или иначе, контролируют сеть первичных приемных пунктов, захотят легализироваться.

Им нужно разорвать коррупционные отношения с широким кругом контролирующих органов.

- Многие сотрудники правоохранительных органов после такого обеления потеряют доход от коррупционной ренты.

— Безусловно. Еще раз: на обеление должна быть воля компаний-заготовителей.

В рамках рабочей группы по наработке законопроекта, которая собиралась два последних года, представители отрасли уверяли, что такая воля у них есть.

- Какая у них мотивация?

— Операторы рынка лома, которые являются контрагентами металлургических заводов, это не тысячи маленьких компаний. Это до 10 больших компаний, которые суммарно контролируют больше половины всего объема ломозаготовки.

Уровень зрелости этих крупных операторов привел к тому, что им нужно покупать дорогостоящее оборудование. Они готовы брать кредиты в банках.

- Почему они пришли к этому только сейчас?

— Сейчас усложняется добыча лома. Источники легкодоступного лома сильно истощены. Его все труднее и труднее извлекать. Перспективное направление заготовки: это извлечение лома из железобетона, демонтаж каких-то сложных объектов, в далекой перспективе — переработка на лом автомобилей.

Для всего этого нужно оборудование. Кроме того, владельцы больших объектов под демонтаж, хотят иметь дело с компаниями, которые работают легально и выглядят легально.

Поэтому крупные ломозаготовители заинтересованы иметь какую-то прозрачную структуру. Соответственно, они готовы приложить усилия, чтобы постепенно выводить пункты приема из тени.

- Государство получит бонусы от обеления рынка ломозаготовки?

— Конечно. Рынок оценивает теневой оборот средств в этой отрасли в 16 млрд грн в год. Этот денежный объем будет меняться от года к году, в зависимости от мировых котировок на лом черных металлов.

Сейчас тренд направлен вниз. Цена лома падает. Но в следующем году она может вырасти.

Участники рынка считают, что если весь этот теневой сегмент обелится, то это даст бюджету примерно 900 млн грн в год дополнительно. Повторюсь, это произойдет не сразу и не со всеми.

- Есть еще какие-то стимулы для ломозаготовителей обеляться?

— К ним можно отнести большое количество посредников. Между пунктом приема лома и металлургическим заводом, который потребляет этот лом, может быть 10-12 звеньев цепи по перепродаже. На каждой из них остается маржа.

Конечно, это может быть маржа из реальных производственных операций: посредник привез лом, отсортировал его, порезал и на этом заработал.

Но также это может быть перепродажа для обеления. Один и тот же вагон с металлоломом, который неподвижно стоит на станции, может несколько раз сменить собственников перед тем, как попасть на завод.

Роль таких посредников: сделать из черного белое. Чтобы на каком-то этапе появились документы о легальном происхождении сырья.

- Почему так происходит?

— Потому что металлургический завод никогда не купит лом у “серой” фирмы за наличные. Он купит только у того, кто может легально ему продать.

Поэтому, как только ломозаготовительная компания поймет, что у нее появилась возможность легально продавать сырье метзаводам, она это сделает.

Тогда вся эта маржа из цепочки посредников может либо полностью достаться ломозаготовителю, либо будет разделена в какой-то пропорции с метзаводом. Так оператор рынка лома может больше заработать.

- Метзаводы тоже имеют мотивацию способствовать обелению лома?

— В чем мотивация металлургов? Они расширят число своих поставщиков. Ценность крупных операторов рынка лома для метзавдов не только в том, что они агрегируют большой объем сырья и поставляют большими партиями.

Их ценность также в том, что они продают легальный лом, с документами. И в этом есть их существенное конкурентное преимущество. Потому что остальные готовы его продавать только за наличные.

Если небольшие региональные игроки обеляться, они смогут поставлять напрямую. Соответственно, метзаводы смогут расширить число своих поставщиков за счет каких-то небольших региональных игроков.

- Есть ли поддержка законопроекта со стороны руководства фракции и Офиса президента?

— Этот вопрос поднимался в Офисе президента. Позиция однозначная: выводить рынок металлолома из тени нужно. Авторы этого законопроекта входят в разные фракции. Поэтому поддержка есть. Я рассчитываю на то, что он не застрянет в Раде, как в предыдущем созыве, и все-таки будет принят.

- Может ли возникнуть проблема в связи с тем, что металлолом приравнен к отходам в версии закона “Об управлении отходами”, предложенной министерством экологии в 2018 году?

— Я вижу в этом проблему. Дело в том, что в действующей редакции закона об отходах, четко написано, что металлолом не является отходами. Он регулируется законом о металлоломе.

Главное здесь то, что контролирующие органы не могут применять к лому те требования, которые применяются к обращению с отходами.

Те редакции закона в различных модификациях, которые есть в Раде, они позволяют широко трактовать определение металлолома в привязке к отходам. Потенциально, это большая проблема, потому что она практически сведет на нет все позитивные моменты, которые есть в законопроекте о детенизации рынка металлолома.

Как только лом можно будет классифицировать, как отходы, сразу же к нему появится множество требований, которые давно были отменены. Это и лицензирование, и разрешение на перевозку, и правила, связанные с учетом, и масса других различных требований, соблюсти которые будет проблематично.

Предстоит дискуссия с авторами этого законопроекта об управлении отходами и с парламентским комитетом по экологии о том, как регулировать рынок металлолома. Уже запланирована рабочая группа.

Василий МЕЛЬНИК