Дизельный разворот

В самое ближайшее время может возобновить работу нефтепродуктопровод Самара—Западное направление, эксплуатируемый компанией “Прикарпатзападтранс”. Эта мощнейшая магистраль, используемая для поставок российского дизельного топлива, может серьезно изменить расклад сил на рынке.

Запуск трубы “Прикарпатзападтранса” было одним из наиболее ожидаемых событий 2016 г. Разговоры об этом начались еще в конце 2015-го, когда Антимонопольный комитет Украины разрешил швейцарской International Trading Partners AG (ITP) купить акции компании АО “Юго-Западное акционерное общество трубопроводного транспорта нефтепродуктов”, в собственности которого находится ДП “Прикарпатзападтранс”. В начале мая стало известно, что предприятие со штаб-квартирой в Ровно вовсю готовится к запуску трубы.

“На сегодняшний день продолжаются подготовительные работы, направленные на восстановление надежной и безопасной работы трубопровода. Надеемся, что в конце мая будет осуществлена первая пробная прокачка наливной станции в Новоград-Волынском”, — заявил С.Пшеничный. По его словам, уже проведен комплекс мероприятий по обследованию и возобновлению работы ключевых элементов — резервуаров, наливных, эстакад, линейной части нефтепровода, станции электрохимзащиты, камер приема-запуска средств очистки и диагностики, восстановлена работоспособность системы контроля утечек.

На линейных производственно-диспетчерских станциях в Новоград-Волынском (Житомирская обл.) и пгт Смыга (Ровненская обл.) произведена подготовка станционного оборудования — задвижек, трубопроводов, выполнена градуировка резервуаров. Также проведены обследование и ремонт железнодорожных подъездных путей, систем сигнализации и пожаротушения. По имеющимся данным, в июне магистраль может полноценно заработать.

Битва за трубу

Участок нефтепродуктопровода Самара—Западное направление протяженностью около 1100 км, который эксплуатирует “Прикарпатзападтранс”, является частью системы продуктовых трубопроводов, построенной еще во времена СССР. В отличие от нефтепровода “Дружба”, который перешел в собственность Украины после распада Союза, продуктопровод оказался в управлении российского “Транснефтепродукта”, а вопрос собственности трубы подвис.

До конца нулевых годов украинские власти особого интереса к данной теме не проявляли. Проблемы неожиданно начались во время последней каденции Партии регионов, когда в судах начали рассматриваться вопросы собственности нефтепродуктопровода. Говорят, что это было инициировано тогдашним министром энергетики Юрием Бойко с целью усиления переговорной позиции по газу, а также в противовес претензиям Москвы по поводу кременчугской “Укртатнафты”, “отжатой” группой “Приват” у “Татнефти”.

Поначалу россияне заметно нервничали, но в последние годы охладели к украинской трубе. Дело в том, что на протяжении 2000-х Россия создала портовую инфраструктуру, готовую полностью обеспечить растущие экспортные потоки российского дизтоплива. Кроме того, количество врезок и хищений дизтоплива из нефтепродуктопровода начало бить все мыслимые рекорды, что фактически увеличивало тариф на прокачку, делая маршрут неконкурентоспособным. В отраслевых кругах ширилась информация о том, что колоссальные размеры потерь были достигнуты не без участия местного менеджмента, а также некоторых партнеров, в частности в Закарпатье.

В любом случае прокачки дизтоплива падали из года в год, а в 2014-м были остановлены из-за решения Высшего хозяйственного суда Украины, подтвердившего решения судов низших инстанций о принадлежности трубы Украине. Однако главным фактором остановки работы трубы следует считать развернувшуюся борьбу за право управления магистралью. С одной стороны выступила резко набравшая вес после Революции достоинства группа главы парламентского комитета по вопросам нацбезопасности Сергея Пашинского, а противостояла ей группа по интересам во главе с Игорем Еремеевым. К ней следует отнести и российский “Лукойл”, который на протяжении многих лет был оператором загрузки трубы, а в 2014 г. заявил о желании выкупить этот актив у “Транснефтепродукта”. Возглавляемые двумя украинскими нардепами стороны не только синхронно обвиняли друг друга в желании выкачать технологическое дизтопливо из трубы, доходило и до силовых противостояний и набегов групп “титушек” на насосные станции с целью не допустить выкачки продукта. (Один из таких штурмов закончился комически: “титушки”, проинструктированные помощником Пашинского, по ошибке захватили не ту перекачивающую станцию, которая в действительности оказалась в составе нефтепровода “Дружба”).

Обе стороны заявляли и о том, что знают, как запустить трубу и обеспечить ее загрузку. Позиция Еремеева была понятна: “отжим” трубы у россиян, пускай и на законных основаниях, навсегда поставит крест на ее работе. Какие козыри были в рукаве у Пашинского — непонятно. Во-первых, незадолго до битвы за трубу его группа взяла на абордаж нефтебазу “Роснефти” в Василькове, “облегчив” ее на 10 тыс. т нефтепродуктов (рыночная стоимость на тот момент 200 млн грн). Во-вторых, надо отдать должное, “Народный фронт” изначально вел и ведет открытую антироссийскую риторику. Как с таких позиций группа Пашинского собиралась говорить с россиянами о загрузке нефтепродуктопровода, сложно сказать, и это еще раз указывало на интерес данной стороны не столько к самой трубе, сколько к ее содержимому — около 100 тыс. т дизтоплива на сумму примерно 40 млн долл. Об этом говорит и тот факт, что после весеннего решения украинских судов о принадлежности этого дизтоплива “Транснефти” интерес группы Пашинского к трубе заметно угас. В свою очередь, смерть в августе Игоря Еремеева перечеркнула шансы и этой группы на успех.

Под швейцарским флагом

В итоге покупателем выступила ранее неизвестная швейцарская ITP. Надо полагать, в сложившейся ситуации привлечение нейтральной компании было единственным возможным решением. Это не вызывало изжоги в Москве, где, говорят, ее вызывает все связанное с Украиной, а также было спокойно воспринято в Киеве, где реакция на все российское аналогична. Между тем всем очевидно, что за швейцарской юрисдикцией будет идти работа между российскими поставщиками и украинскими покупателями нефтепродуктов. Кто объединит эту работу под швейцарским флагом? Одни полагают, что там сохранено российское участие, хотя уже не государственное, а частное. Другие считают, что без сильного и опытного партнера в Украине запустить такой проект нереально, и с этим не поспоришь…

В отличие от размытых профилей новых операторов нефтепродуктопровода, уверенно можно говорить о том, что запуск проекта вызовет ощутимые изменения на рынке. Ожидается, что уже в первые месяцы прокачка может выйти на уровень 100—150 тыс. т в месяц, что отвечает историческим рекордам загрузки в новейшей истории этого источника поставок. С учетом падения потребления сегодня он может “закрывать” до 30% потребления дизтоплива в Украине.

Безусловно, эти поставки подрежут объемы существующих операторов. Скорее всего, окончательно перейдет в разряд резервных морское направление — поставка с севера будет выгоднее южной с ее затратной логистикой.

Следует приготовиться к плохим новостям польскому концерну “Орлен”, отправляющему в Украину топливо с литовского и польского НПЗ. Среди сухопутных поставщиков “Орлен” является наиболее “дорогим”, хотя и самым надежным.

С нескрываемым напряжением следят за запуском нефтепродуктопровода и в Минске. Крупнейший поставщик, занимающий 50% рынка Украины, будет вынужден подвинуться, вопрос лишь в том, насколько сильно? Однако это не самое главное. Для белорусов украинское направление поставок самое ликвидное, цены на нем максимальны. В то же время для высоких поставок по трубе операторам нефтепродуктопровода придется дать интересную цену. По предварительным данным, она будет ниже на 20—25 долл. на тонне.

Именно на столько будут вынуждены снизиться все поставщики без исключения. В противном случае им просто ничего не останется, как сокращать свою долю рынка. И это еще не все новости. Следует учесть, что, помимо трубопроводных поставок, из России будут и железнодорожные. Прогнозировать их объем тяжело, но летом 2015 г. они достигали 170 тыс. т в месяц. Таким образом, при хорошем стечении обстоятельств (читай — при дополнительном снижении цены на 5—10 долл. на тонне) доля российских поставок может превысить 50% рынка.

 ***

Возобновление трубопроводного пути поставок до предела повысит конкуренцию на рынке, что неизбежно приведет к снижению закупочных цен на топливо. По предварительным оценкам, в масштабах страны это позволит сэкономить 75—100 млн долл. в год, поскольку снизить цены будут вынуждены все поставщики. Также государство может рассчитывать на налоги от прокачки, рабочие места и т.д.

Однако нельзя не отметить и массу рисков, которые остаются на повестке дня. Прежде всего это перспектива реанимации судебных процессов вокруг права собственности на трубу, которые сегодня находятся в спящем состоянии. Украине вожделенное право собственности принесет разве что кучу металлолома, но некоторые продолжают “богатіти думкою”, что это не так. В этом особенности нашего инвестиционного климата.

Остается и проблема врезок. В условиях паралича правоохранительной системы, существования “янтарных республик” и закарпатской контрабанды обеспечить охрану магистрали — задача не из простых, и без государства здесь будет тяжко.

Над всем этим довлеет политическая ситуация, которая может перемениться в любой момент. Между тем в прекращении поставок из России большой проблемы не будет, все быстро вернется на круги своя, ведь Украина — желанный рынок для многих.

Сергей КУЮН