Чешская крона отвергает “еврокорону”

На прошлой неделе премьер-министр Чехии Петр Нечас во всеуслышание заявил о том, что его страна пока не готова отказаться от национальной валюты на фоне проблем в еврозоне. Это откровение стало такой же резонансной новостью, как и продолжающееся стремительное падение котировок на мировых фондовых рынках и очередной рекордный скачок на золото на мировой бирже драгметаллов — до 1860 долл. за тройскую унцию (31,1 г.)

Характерно, что “чешский демарш” прозвучал буквально через пару дней после инициативы канцлера Германии Меркель и президента Франции Саркози о создании “экономического правительства” еврозоны. В Чехии это не вызвало восторга — тамошнее министерство финансов резонно считает, что в этом случае будет утрачен бюджетный суверенитет страны. Другими словами, нивелируется значение собственного правительства, а бюджетные доходы и расходы станут прерогативой Совета министров, контрольный пакет акций которого будет в руках представителей Германии и Франции — основных экономических тяжеловесов в еврозоне.

Вообще-то намерение немецкого канцлера и французского президента ввести налог на финансовые трансакции и усилить организационными мерами общую бюджетную дисциплину внутри еврозоны, продиктовано не только ее долговыми проблемами, но и стремлением уменьшить долговое бремя для своих стран.
115 млрд. евро кредитов для Греции, финансовая поддержка Ирландии в объеме 85 млрд. евро, решение долговых проблем Италии (дефицит бюджета которой достиг 2 млрд. евро), Испании, Португалии — все это в итоге ложится дополнительной нагрузкой на бюджеты Германии и Франции.

Последние переживают далеко не лучшие времена. К концу 2011-го госдолг Франции, по оценкам экспертов МВФ, составит 85% ВВП. Это самый высокий показатель среди европейских стран с рейтингом ААА (что означает: перспектива развития экономики стабильна). По подсчетам аналитиков Фонда, даже при ежегодном росте в 2% ВВП и сокращении уровня безработицы (что в свете замедления темпов экономического развития сделать весьма проблематично) госдолг Франции будет расти и к концу 2013-го может достичь 88% ВВП. Не обнадеживающая перспектива и у Германии — в минувшем году ее госдолг приблизился почти к 80% ВВП.

К слову, напомнить: еврозона сегодня насчитывает 17 стран. Эти государства имеют право проводить эмиссию — выпускать банкноты и монеты, номинированные в евро. Но в объемах, согласованных с Европейским Центробанком — он отвечает за денежно-rредитную политику еврозоны. В 1999-ом евро была введена в безналичное обращение и оно охватывало 11 стран, а с 1 января 2002-го евромонета зазвенела в карманах граждан Старого Света — она стала средством наличного платежа.

Но вернемся к “чешскому демаршу”. Что он означает? Во-первых, Чехия, мягко говоря, имеет в виду базовые условия Маастрихтского договора (получил такое название от маленького городка в Голландии, где в 1992 г. подписали этот документ). По нему выходит, что страны, достигшие определенных параметров (уровня инфляции, внешнего долга, дефицита бюджета и т.д.) становятся членами еврозоны.

Во-вторых, это демонстративный и красноречивый сигнал остальным 9 странам ЕС, не входящим пока в зону евро, — Болгарии, Великобритании, Венгрии, Дании, Латвии, Литве, Польше, Румынии, Швеции. Мол, ребята, не спешите ступать на палубу тонущего финансового европейского “Титаника”.

В-третьих, “раскольническая” политика Чехии активизирует внутриполитическое протестное движение в “десятке неприсоединившихся”. Каждая из этих стран будет вправе настаивать на получении прав, имеющихся у “дуэта избранных” — Дании и Великобритании. Им было разрешено, в качестве исключения, решать вопрос о присоединении к еврозоне внутриполитическим консенсусом — либо на референдуме, либо путем голосования в парламенте.

В-четвертых, нестабильность финансовой ситуации в еврозоне приведет, как не трудно предположить, к пересмотру ранее заявленных сроков по вступлению в нее. Чехия, кстати, устами своих официальных лиц уже заявляла, что планирует получить “валютный евробилет” после 2015-го, а, возможно, даже в 2019-ом. И она не одинока в своих намерениях. Премьер-министр Польши Дональд Туск как-то сделал однозначный вывод: не смотря на то, что поляки готовы поддержать вступление в еврозону, торопиться с этим не следует. И глава правительства Венгрии Виктор Орбан довольно пессимистичен в своих прогнозах: шанс его стране присоединиться к еврозоне, ввиду нынешних экономических трудностей, появится не ранее, чем через 10 лет.

В-пятых, а может, во-первых, в повестке дня сегодня более глобальный вопрос: сохранится ли еврозона, учитывая углубление проблем в целом в Евросоюзе? Собственно, “чешский демарш” — это своеобразная постановка проблемы именно в таком ракурсе.

Начнем с главного. Соблюдаются ли сегодня Маастрихтские критерии? По ним дефицит бюджета стран еврозоны не должен превышать 3% ВВП. Что имеем на самом деле — средний показатель по этому параметру среди 27 стран Евросоюза составляет 7,7%. Не радует картина и по внешнему долгу. Этот показатель не должен превышать 60% ВВП, а он сегодня достиг среднеевропейского порога в 85% (!). То же самое, пусть и в меньшей мере, и по уровню инфляции, и по процентным ставкам банковских кредитов.

Впрочем, это не меняет сути проблемы: или правила экономического поведения выполняются всеми без исключения, или вступают в силу исключения, которые перечеркивают правила. Тогда каждая из сторон вправе поступать так, как ей подсказывает национальный экономический эгоизм, собственная конъюнктура и …аппетиты правительства. А они, как писал когда-то Роберт Орбен, поступают иногда так, как некоторые жены: финансово позволяют себе то, чего они не могут и не должны себе позволять — живут не по средствам, а по желаниям…

А теперь о том, о чем говорят в кулуарах, и что у всех на устах — не накроется ли еврозона (финансовая) вместе с Евросоюзом (политическим)?

Суммируя аналитиков, на сегодняшний день возможны два варианта развития событий. Первый — выход одной или нескольких слабейших стран из еврозоны. Восстановление для сильных экономик в этом случае, по мнению экспертов, будет продолжительным . Не углубляясь в детали, прежде всего потому, что ими уже взяты на себя значительные долговые обязательства еврозоны. Для слабых экономик, предрекают финансовые знатоки, эффект не столь очевиден, учитывая общие тренды мирового развития.

Второй вариант — выход Германии и Франции из еврозоны. В этом случае евровалюта резко ослабнет, удешевится экспорт. Но возвращение к немецкой марке или французскому франку приведет к курсовому росту этих валют. А значит, добавим от себя, пойдет в рост импорт в ту же Германию и Францию из более слабых стран еврозоны.

И тот, и другой вариант обещают больше проблем и рисков для франко-германского альянса, чем преимуществ и выгод. Не будем забывать, что страны еврозоны должны рефинансировать в 2011-ом в общей сложности на 560 млрд. долгов, что на 45 млрд. евро больше, чем в 2010-ом.

Поэтому, наверное, не случайно еще накануне нарастания греческой долговой проблемы канцлер Германии Ангела Меркель сделала однозначное заявление: “ Евро — это наша валюта. И если евро падет, Европа падет. Потому мы будем продолжать защищать евро, и в этом нет сомнений”.

Защищать — это значит брать пока на себя долговые обязательства Португалии, Ирландии, Италии, Греции, Испании.

Защищать — значит, неукоснительно выполнять Маастрихтские критерии, а в случае невозможности этого — их пересмотреть.

Защищать — значит, выписать процедуру выхода из еврозоны — с правами и обязанностями — для “несогласных” стран. Как ни странно, но “предусмотрительные” еврочиновники, определяя условия вхождения стран в еврозону, напрочь выпустили из виду обратный процесс…

Защищать — значит, отстаивать идею Евросоюза. Ибо свободное перемещение товаров, услуг, капиталов, рабочей силы — было условием необходимым. А достаточным является хождение общей валюты.

К этому остается добавить, что экономический фундамент вместе с финансовыми стенами венчает, собственно, политическая крыша ЕС. Крышу всегда можно подлатать, на худой конец — заменить. Фундамент и стены — только капитально отремонтировать и реконструировать. А это потребует новых и согласованных организационно-технических и финансово-технологических решений. Словом, европейская финансово-экономическая стратегия нуждается в … экономическом правительстве. Том самом, о котором заговорили Меркель и Саркози. И здесь евромужам придется выбирать — либо сохранение отдельно взятых экономических суверенитетов, либо новый “техпроект” евродома.