“Черноморнефтегаз”… Вернуть украденное!

В полном соответствии с обстановкой нагнетаемого психоза самопровозглашенная власть Крыма обнаружила врагов и… спрятала вышки от них: “В связи с повышенной террористической угрозой было решено переместить буровые… к берегам Крыма”.

Так как в “духовноскрепной” и ее окрестностях врагами нынче приказано считать не только украинцев, но и турок, крымские власти разразились душераздирающим описанием инцидента.

24 ноября во время транспортировки СПБУ В-312 “на пути следования каравана судов с буксируемым объектом появилось неустановленное торговое судно под турецким флагом.

Действуя в нарушение международных правил предупреждения столкновения судов в море и общепринятых норм морского судоходства, турецкое судно не уступило путь каравану, идущему перекрестным курсом, и предприняло попытку остановиться на пути его следования, чем заведомо создало аварийную ситуацию.

В радиообмен с судами сопровождения капитан турецкого судна не вступал, не отвечая на вызовы. На одной из двух буровых установок на пути движения появился турецкий танкер, он действовал в нарушение морских инструкций о том, что судно должно уступать движение каравану… Сторожевой катер Пограничной службы ФСБ России и ракетный катер Черноморского флота принудили судно под флагом Турецкой Республики изменить курс”.

Справедливости ради отметим, что в отличие от симферопольских рассказчиков российские пограничники к турецкому судну претензий не имели, заявив, что инцидента не было вообще. “После выхода на связь турецкое судно по рекомендации корабля ЧФ и в целях обеспечения безопасности мореплавания изменило свой курс и безопасно разошлось с караваном. Дистанция расхождения составила более двух морских миль. Попыток остановить и каким-либо образом помешать действиям по буксировке буровой установки турецкое судно не предпринимало”, — отметили в Погранслужбе.

Зато 15 декабря к буксируемой на Одесское месторождение буровой платформе “Таврида” (тоже, к слову, краденой) подошел украинский пограничный корабль, командир которого потребовал предоставить информацию о составе экипажа и целях нахождения буровой установки в данном районе. Ответов, правда, он не получил. А чуть позже в район подошел российский сторожевой корабль “Аметист” Погранслужбы ФСБ.

Украинский корабль направился на объекты “Черноморнефтегаза”, находящиеся на Голицынском газоконденсатном месторождении, провел там видеосъемку.

Россияне направили туда сторожевой корабль, который обнаружил рядом с СПБУ два военных корабля ВМС Украины.

Если честно, хорошо, что в первый раз с момента оккупации Крыма наши моряки все-таки сподобились хоть на какие-то действия. Только поздновато: такие же действия в марте 2014 г., скорее всего, привели бы к тому, что и Одесское, и Безымянное месторождения вместе с вышками остались бы у нас…

Но хорошо хоть панический страх, как у волков на флажки при охоте, при виде Андреевского флага у командования Одесской базы и его киевского руководства начинает проходить.

Надо четко понимать: с прошлого года Российская Федерация для Украины уже не потенциальный, а реальный противник, ведущий против нас боевые действия. В том числе и на море (вспоминаем Азовское море с горящими патрульными катерами).

В происходящих событиях есть еще один важный аспект — судьба вышеназванных месторождений. Напомню, они находятся в 100 км от одесского побережья и в 150 км — от крымского. Что это не украинская экономическая зона, не рискуют утверждать даже россияне, невнятно говоря о “нейтральных водах с неопределенным международно-правовым статусом”. И вот с этого момента — подробнее.

По оценке “Нафтогаза”, он потерял в Крыму и на шельфе 15 месторождений нефти и газа, три перспективные площади залежей нефти и газа, Глебовское подземное газохранилище, более 1200 км магистральных газопроводов, 43 газораспределительные станции… а также многие другие объекты производственной инфраструктуры. Потери на море оценены в
29 единиц плавсредств, четыре плавучие буровые установки, среди которых две современные высокотехнологичные — “Петро Годованець” и “Незалежність”. Упущена возможность вести разработку месторождений, запасы которых составляют около 50 млрд кубометров газа, 3,5 млн т нефти и 1 млн т газоконденсата. По данным, подтвержденным международными аудиторами, ущерб “Нафтогаза” от прекращенной деятельности в Крыму только за 2014 г. составил 13,8 млрд грн. Кроме того, подтвержденная аудиторами стоимость утраченных в Крыму активов составляет 15,7 млрд грн.

Заметим, что НАКу понадобилось почти два года, чтобы сделать такое заявление, да и оценка потерь в немногим более миллиарда долларов сильно занижена. Один только газ стоит на порядок больше.

Кроме того, выше перечислено далеко не все аннексированное имущество Украины и ее субъектов хозяйственной деятельности. Будем надеяться, что полный список в исковом требовании предоставит Минюст Украины до конца 2015 г. И учтет, что фактически не только порты в АРК оказались в распоряжении РФ, но еще и судостроительные/судоремонтные мощности предприятий Керчи и Севастополя. Какова их принадлежность?

Есть еще один нюанс. В Москве считают, что с захватом Крыма сильно изменились границы экономических зон в Черном море. Пока РФ публично не очень продвигает этот вопрос (ей и так хватает скандалов). Но при намечавшемся строительстве “Турецкого потока” на его схеме фигурировал именно такой раздел Черного моря.

В одной из российских оценок приводится расчет: “Теперь Украина разделяется на два бассейна и теряет примерно 70% того, что у нее было. РФ, после присоединения Крыма, получает не просто примерно равную с Турцией исключительную зону (до 40% Черноморского бассейна), но еще и фактический контроль над Черным морем, так как ее зона находится в географическом центре”.

В Москве уже заявляли, что “разграничение морских пространств Черного и Азовского морей осуществляется на основе международных договоров РФ, норм и принципов международного права”.

Как россияне такое право представляют, детализировано в интервью одного из членов Совета федерации России: “Неурегулированность границ и правовых вопросов может стать для государства причиной прямых и косвенных экономических убытков. Учитывая сложившуюся ситуацию с Украиной, в настоящее время определение границ может носить односторонний характер”.

Причем эту дивную “юридическую” идею уже, было, поддержали на выездном заседании оборонного комитета Совфеда в Крыму. Но пока ждут.

Украинская позиция по действиям России достаточно четкая — грабеж. Если прямым текстом, “Министерство иностранных дел… расценивает изменение российской стороной расположения в Черном море двух самоподъемных буровых установок В-312 и В-319, а также нефтедобывающей платформы “Таврида”, которые являются собственностью Украины, как очередной эпизод широкомасштабного грабежа имущества и природных ресурсов, который совершается государством-агрессором во время оккупации части суверенной территории Украины — Автономной Республики Крым и г. Севастополь”.

Сказано жестко и правильно. Но одними заявлениями делу помочь трудно. Понадобится много усилий и поиск союзников для того, чтобы изменить ситуацию. Это трудно, но не безнадежно. В конце концов, не только нам не нравится “фактический контроль над Черным морем” страны, мечтающей вернуть мир в эпоху расцвета колониализма.

Сергей УМАНСКИЙ