Будущее правительство России: территория конфликта

Это означает, что один из наиболее последовательных сторонников либеральной экономической доктрины решил занять позицию, позволяющую критиковать действия власти.

Чтобы получить свободу действий, ему потребовалось несколько отдалиться от нее. Скорее всего, позиция Кудрина в определенной степени разделяется всеми приверженцами либерального экономического курса, которые в политической сфере, как правило, ориентируются на Анатолия Чубайса.

Здесь важно обратить внимание и на резкое улучшение отношений между администрацией Обамы и правительством Владимира Путина, который фактически стал единоличным правителем России. Это можно объяснить только заключением неформальных договоренностей.

Достижению соглашений должна предшествовать длительная предварительная работа по согласованию целей и позиций. Создать условия для ее проведения мог только Анатолий Чубайс, решавший подобные задачи во времена Билла Клинтона и Бориса Ельцина.

Предыдущее правление Путина совпало с пребыванием у власти республиканцев. Поэтому в его ближайшем окружении попросту неоткуда было взяться людям, имеющим тесные связи с политиками и экспертами, принадлежащими к Демократической партии.

Искусство обмена

Однако поведение Чубайса, на первый взгляд, противоречит предположению о появлении у него важной политической роли. Он всегда отличался умением выгодно обменивать свои услуги на руководящие должности в государственных корпорациях. Обеспечив Владимиру Путину поддержку либеральных политиков и одновременно уговорив Сергея Кириенко отказаться от политической карьеры, Чубайс получил возможность провести приватизацию РАО ЕЭС — корпорации, охватывавшей весь энергетический комплекс России.

Следует отметить, что Путин позволил довести до конца разделение РАО на несколько компаний, занимающихся производством электроэнергии, ее сбытом и обслуживанием электросетей. При этом с требованиями отставки Анатолия Чубайса выступали все крупные политические партии — от “Яблока” до КПРФ, а регулярные аварии в энергосетях подрывали престиж власти.

В 2007—2008 гг. Чубайс помог осуществить контролируемую передачу власти Дмитрию Медведеву и, как утверждают, участвовал (наряду с Александром Волошиным) в согласовании кандидатуры будущего российского президента с администрацией США.

Эта деятельность также была щедро вознаграждена. Чубайс получил пост генерального директора Российской корпорации нанотехнологий (в 2011 г. переименована в ОАО “Роснано”). Она стала неплохой заменой РАО ЕЭС, которая к тому времени уже была раздроблена и продана по частям. Приватизировать в сфере нанотехнологий, скорее всего, нечего. Однако государственная компания, призванная обеспечить их развитие, получила огромный бюджет на разного рода инновации, что, судя по всему, позволяет Чубайсу удерживать в поле своего влияния и либеральные политические группы, и популярных деятелей культуры.

Кроме того, в правительстве, которое в 2008 г. возглавил Путин, сохранил министерский пост Виктор Христенко, человек, чрезвычайно близкий Анатолию Чубайсу. Министром стала и жена Христенко — Татьяна Голикова, возглавившая здравоохранение и социальную сферу. На Чубайса ориентируется также министр образования и науки Андрей Фурсенко, неоднократно демонстрировавший бескомпромиссную приверженность неолиберальной экономической теории. Но наиболее влиятельным идейным союзником Чубайса в правительстве Путина был, конечно же, министр финансов Алексей Кудрин, почувствовавший теперь тягу к реализации общественных инициатив.

Цена критики

Теперь все эти политики, разделяющие убеждения Анатолия Чубайса, уходят из правительства. Первым ушел (и категорически отказался работать в будущем правительстве Медведева) Алексей Кудрин. Виктор Христенко покинул пост министра промышленности и торговли еще 1 февраля и стал председателем Евразийской экономической комиссии*. Очевидно, что в правительство, сформированное после инаугурации Владимира Путина, не войдут ни Татьяна Голикова, ни Андрей Фурсенко.

______________________________________

*Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) — наднациональный орган Таможенного союза и Единого экономического пространства, задача которого — обеспечение условий функционирования и развития ТС и ЕЭП и выработка предложений в сфере интеграции в рамках этих объединений.

Правда, уже известно, что под контролем Голиковой окажутся огромные бюджетные средства. Под нее готовится слияние в единую корпорацию трех социальных фондов — медицинского страхования (ФОМС), пенсионного (ПФР) и социального (ФСС). Таким образом, через Голикову будет по-прежнему проходить значительная часть социальных расходов российского бюджета.

С точки зрения политической перспективы лучшей должности не найти. С одной стороны, она позволяет регулировать крупные финансовые потоки. С другой — полностью избавляет от какой бы то ни было ответственности за состояние социальной сферы. Кстати говоря, министерство здравоохранения и социального развития, которое возглавляет Татьяна Голикова, в новом правительстве собираются разделить. Соответственно влияние министра, отвечающего за социальную политику, существенно уменьшится.

Анатолий Чубайс и связанные с ним политики (прежде всего Алексей Кудрин) получат возможность жестко критиковать экономический курс правительства, очевидно, далекий от либеральных принципов. Путин попытается сохранить популярность у работников оборонной промышленности и военных. А потому затраты на перевооружение армии будут только расти.

В свою очередь Дмитрий Медведев, который понемногу восстанавливает пошатнувшиеся позиции после политической катастрофы (хотя политический вес, бывший у него до выдвижения Владимира Путина 24 сентября, ему уже никогда не набрать), будет увеличивать расходы на модернизацию инфраструктуры и социальные проекты. Можно предположить, что именно его деятельность и будет критиковать Кудрин как чрезвычайно затратную и неэффективную. Сетования на высокие расходы, связанные с перевооружением армии, будут иметь вспомогательное значение.

По всей вероятности, это поспособствует укреплению позиций Владимира Путина. Во-первых, он получит предлог, чтобы снять Медведева с поста премьера, если тот вдруг начнет проявлять излишнюю самостоятельность. Причем, что крайне важно с внешнеполитической точки зрения, поводом для отставки станет критика со стороны либеральных политиков, известных своими проамериканскими взглядами.

Во-вторых, на фоне правительства Дмитрия Медведева, находящегося под огнем жесткой критики, к которой неминуемо присоединятся либеральные экономисты, разделяющие взгляды Кудрина и Чубайса, будет выигрышно выглядеть недавняя деятельность Путина как премьера.

В-третьих, социально-экономические трудности, с которыми Россия столкнется уже в ближайшие полгода, легко можно будет списать на ошибки нового правительства. Тем более что такого мнения будут придерживаться авторитетные эксперты и видные либеральные мыслители.

В свою очередь Чубайс и Кудрин получат возможность для самостоятельной политической игры. Если им удастся занять нишу жестких критиков курса власти, оппонирующих как президенту, так и премьеру, но одновременно стремящихся любой ценой сохранить стабильность, то в условиях экономического и политического кризиса они станут естественными посредниками в переговорах между крупными собственниками и властью. Анатолий Чубайс уже играл подобную роль в 1996—1997 гг., когда он (после того как избавился в июне 1996 г. от политических противников) во многом определял экономическую стратегию страны.

Президент-премьер и другие

Однако правительство Дмитрия Медведева не только подвергнется давлению со стороны либеральных критиков. В нем неизбежны внутренние конфликты, вызванные, во-первых, стремлением действующего президента сохранить хотя бы часть политического влияния, и, во-вторых, противоречия будет провоцировать неизбежная разнородность правительства.

В него, наряду с представителями ближайшего окружения Путина, войдут относительно самостоятельные политики, вызывающие доверие вновь избранного президента. Поэтому вместе с Дмитрием Рогозиным здесь могут появится и другие амбициозные деятели. А это значит, что станут неизбежными и противоречия внутри правительства, и трения между отдельными министрами и Вячеславом Володиным, новым заместителем главы администрации президента, пытающимся конвертировать доверие Путина в неограниченное политическое влияние.

Пока трудно сказать, получит ли Медведев какую-то квоту в собственном правительстве. Скорее всего, делиться с ним реальной властью Владимир Путин не собирается. Действующий президент может рассчитывать, по-видимому, лишь на то, что станет главой правительства, из которого удалят всех наиболее одиозных министров.

В этом смысле наиболее неустойчивым кажется положение министра обороны Анатолия Сердюкова. Его дальнейшее пребывание в правительстве может стать опасным для Владимира Путина, поскольку глава оборонного ведомства вызывает раздражение и у военнослужащих, и у штатских. Поэтому вновь избранный президент, который обычно берет под защиту своих давних знакомых, на этот раз способен изменить своим привычкам.

В таком случае пост министра обороны, возможно займет нынешний вице-премьер Дмитрий Рогозин. Если он сумеет объединить в своих руках пост вице-премьера, курирующего оборонную промышленность, и должность главы оборонного ведомства, то он, несомненно, станет одним из самых влиятельных членов правительства, вполне способным соперничать с премьер-министром. Это, кстати говоря, мотивация для дальнейшего увеличения аппаратного веса Рогозина.

Будет ли нынешний президент, оказавшись в должности главы правительства, отстаивать собственную самостоятельность? Пожалуй, это наиболее важный вопрос. На высшем государственном посту он, мягко говоря, не продемонстрировал бойцовских качеств. Однако, сражаясь за выживание, может проявить большую решительность. Правда, придется предпринимать политические шаги за пределами кабинета министров. Поскольку использовать возможности, которые предоставляет пост премьера, для увеличения собственной популярности ему, скорее всего, не дадут.

В этом смысле имеет перспективу инициатива Дмитрия Медведева, связанная с разработкой закона о созыве Конституционного собрания, способного изменить Основной Закон. Если законопроект удастся внести в Госдуму до мая, у Медведева появится хотя бы некоторое подобие политической игры и вновь возникнет почва для союза с либеральной оппозицией. Тем более что Михаил Прохоров, которого многие рассматривали чуть ли не как официального посредника между либералами и властью, скорее всего, ничего не получит в новом правительстве. Судя по материалам, которые появляются в провластных СМИ, бывший совладелец “Норильского никеля” вызывает сильное раздражение у некоторых приближенных Владимира Путина.

В будущем правительстве могут появиться представители парламентских оппозиционных партий и деятели, пользующиеся популярностью среди “государственников” и умеренных националистов (например, Сергей Глазьев). А это неизбежно усилит внутренние противоречия, поскольку по мере развития политического кризиса такие политики неизбежно окажутся втянуты в конфликт и с “системными” либералами, критикующими правительство, и с Дмитрием Медведевым, и с окружением Владимира Путина.

При этом сам президент может остаться фигурой, стоящей над всеми многочисленными конфликтами и междоусобицами во власти. Но только успокоить противоборствующие стороны ему будет все труднее. И превращение правительства в зону конфликта угрожает в короткий срок подорвать и без того неустойчивую политическую стабильность.

Дмитрий ГАЛКИН