Бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ Виктор Мироненко: “Александр Зинченко мне даже грешным делом похвастался: “Я свои материальные проблемы уже решил, теперь могу заниматься тем, к чему лежит душа”

Первый секретарь ЦК ВЛКСМ (1986-1990 годы) Виктор Мироненко познакомился с Александром Зинченко в Москве во время совместной работы в ЦК комсомола. Мироненко ценил заведующего отделом пропаганды Зинченко за умение самостоятельно мыслить и способность отстаивать свои взгляды. В непростых и жестких условиях перестройки Александр Зинченко был во многих отношениях правой рукой Виктора Мироненко. Тогда в комсомоле работало не так много людей, ясно понимавших, что нужно делать с этой организацией. А еще меньше было тех, кто умел и хотел делать. К последним относился Александр Зинченко. Именно ему принадлежал план превращения всесоюзной молодежной организации из идеологической, пропагандистской в организацию-трамплин для молодых людей из небогатых семей, не имеющих связей, но горящих желанием реализовать свой потенциал. В молодежной среде все должно быть справедливо, считал Зинченко.

О своем единомышленнике Александре Зинченко, умершем 9 июня после продолжительной болезни, Виктор Мироненко рассказал “Фактам”.

“Мы ходили к Александру Яковлеву, общались и с Бадри Патаркацишвили. В итоге Зинченко создал телеканал “Интер”

- Виктор Иванович, говорили, что в Москве Александр Зинченко оказался с вашей легкой руки?

— Так утверждать было бы неверно, — рассуждает Виктор Мироненко, работающий сейчас директором Центра украинских исследований при Институте Европы Российской академии наук. — Но то, что на работу в ЦК ВЛКСМ Зинченко принимал я, это точно. Моим бессменным помощником был земляк Саши, тоже родом из Черновцов, Владимир Ткач, который не раз обращал мое внимание на Зинченко. Но не потому, что они земляки, а из-за его человеческих и профессиональных качеств. У нас троих был один объединяющий фактор — это буква “Ч”: я родом из Чернигова, а они — из Черновцов.

Прошло более 20 лет, что-то стерлось в памяти, но образ человека очень последовательного, имеющего представление о том, что нужно делать, и способного держать удар, у меня сохранился.

- Зинченко ведь умел держать удар?

— В начале перестройки все критиковали комсомол. Первые два года гласности партию боялись трогать, поэтому упражнялись на нас. А когда дошла очередь до критики КПСС, стало еще хуже. Тогда уже Компартия сама обрушилась на комсомол, мол, много позволяете своим газетам, в первую очередь “Комсомольской правде”. Саша как заведующий отделом пропаганды, естественно, первым принимал удар. Думаю, здоровья это ему не прибавляло. Когда начался процесс роспуска ВЛКСМ, он опять оказался на передовой.

- Речь идет о разделе имущества молодежной организации?

— Имущество делили другие комсомольские работники и в Киеве, и в Москве, и в Минске, и еще где-то. Но не будем их называть. К Сашиным рукам ничего не прилипло. Он был руководителем организационного комитета по выполнению решений XXII съезда ВЛКСМ, принявшего постановление о роспуске. Получилось как всегда: одни делили имущество небедной организации, имевшей на счетах один миллион долларов, создавали всяческие ООО (общества с ограниченной ответственностью), рисовали акции, а Зинченко продолжал воплощать в жизнь комсомольские традиции, в том числе и идею о самореализации молодых людей.

Я встречался с Сашей в своем кабинете на Старой Площади в Москве, когда Сергей Станкевич (бывший заместитель председателя Моссовета. — Авт.) и другие партфункционеры начали прессинговать с целью приватизации нашего здания — а ведь это целый квартал в центре Москвы! Зинченко отстаивал общественное имущество как мог... А потом решил вернуться в Украину. И уехал.

- После его отъезда вы долго не общались?

— Через пару лет Александр неожиданно появился в Москве с очень смелой, на мой взгляд, идеей. После развала Союза на страны СНГ вещал бывший общесоюзный канал ОРТ (Общественное российское телевидение). Предприимчивые дельцы принимали сигнал этой компании, транслировали ее передачи в Украине, прерывая их местной рекламой, и... собирали за это деньги — словом, дикий бизнес.

У Саши Зинченко возникла идея создать (на правовой основе!) новую телекомпанию, которая вещала бы на русском языке на всю Украину. В то время национальные каналы находились в зачаточном состоянии, и я всячески ему помогал, понимая, какое это окно для поступления в Украину информации со всего мира. Вместе с Сашей мы ходили к председателю Наблюдательного совета ОРТ Александру Николаевичу Яковлеву, общались и с Бадри Шалвовичем Патаркацишвили, соратником олигарха Бориса Березовского. Мы несколько месяцев занимались этим вопросом, и в итоге Александр Зинченко создал телеканал “Интер”.

Как оказалось, это было только начало. Когда канал раскрутился с помощью рекламы, на лакомый кусок нашлось много желающих. Поползли слухи о финансировании “Интера” Пушкинским фондом и его президентом Виктором Мироненко. Все это полнейшая ерунда! При регистрации канала использовался лишь юридический адрес Пушкинского фонда, который мы создали в 1994 году вместе с академиком Дмитрием Сергеевичем Лихачевым. Сейчас не важно, как все происходило. Важно то, что канал “Интер” работает, и в этом большая заслуга Александра Зинченко.

- Затем Александр Алексеевич попытался сделать политическую карьеру в социал-демократической партии...

— Это был период наших с Александром иллюзий о возможности создания в Украине и России современных социал-демократических партий. Он, как известно, принял участие в проекте СДПУ(о) в Украине, а я вместе с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и рядом других известных людей участвовал в создании социал-демократической партии России. Естественно, встречались, общались. Это были проекты, близкие нашему мировоззрению. Удивительно, но примерно в одно и то же время мы с Сашей занимались практически одинаковыми проектами.

“Когда Саша был вице-спикером парламента, мы встречались безо всяких прибамбасов в виде охранников и тому подобного”

- В 2004 году Александр Зинченко стал руководителем предвыборного штаба Виктора Ющенко. Он воспользовался вашим опытом главы избирательного штаба Михаила Горбачева на выборах президента России в 1996 году?

— К тому времени Александр был уже зрелым политиком с собственными идеями и планами. В 2004 году мы с ним пересеклись в этом ярком и много обещавшем, но не реализованном проекте, когда Украина поднялась, отстаивая свои права. И я, и Саша восприняли события происходившие именно как мощный протест против того, что перестройку “схарчили” на особняки Рублевки или Кончи-Заспы, на катера, яхты и прочую счастливую жизнь для тех, кто быстро и не без пользы для себя сориентировался в ситуации. Были ли подобные мысли у “старших” товарищей — Виктора Андреевича, Юлии Владимировны — мне неизвестно, но мы с Александром верили в победу справедливости. И когда украинцы вышли на Майдан, я поддержал земляков.

- На Майдане вместе с Александром Зинченко стояли?

— Нет, хотя Виктор Андреевич приглашал. Я извинился тогда и сказал: “Я не политик, я ученый, а у нас в Академии наук не принято ходить на Майдан. Наше место в архиве, библиотеке, кабинете. Буду помогать чем могу”. А Саша, будучи руководителем избирательного штаба Ющенко, вкладывал в работу всю душу. Со стопроцентной уверенностью могу утверждать, что карьерных соображений у него не было.

К тому времени Александра Зинченко уже выдавили из “Интера”. Продав канал, он получил неплохие деньги и в материальном отношении стал человеком самодостаточным. Даже мне грешным делом похвастался: “Виктор Иванович, я свои материальные проблемы уже решил. Теперь могу заниматься тем, к чему лежит душа”. А душа у него лежала к людям, к свободе, к Украине. И даже когда Зинченко работал вице-спикером Верховной Рады, мы продолжали встречаться безо всяких прибамбасов в виде охранников и тому подобного. Александра власть не испортила...

Где-то к августу 2004 года, буквально накануне печальных событий с отравлением Виктора Ющенко, у меня появилось ощущение, что Саша в этой команде не приживется. Я как эксперт наблюдал за происходящим со стороны, а он был полностью увлечен борьбой, в пылу которой не оставалось времени, чтобы остановиться, проанализировать ситуацию, а ведь у Александра был мощный аналитический ум! Несмотря на явное превосходство сил политического соперника, Зинченко верил в победу. Более того, делал для нее все возможное. Хотя нет-нет да и проскальзывало разочарование, что не так уж много вокруг тех, кто борется за идею.

После президентских выборов 2004 года Саша стал крупным государственным деятелем (с февраля по сентябрь 2005 года Александр Зинченко занимал пост госсекретаря Украины. — Авт.), встречался с людьми, известными по обе стороны океана. Но я видел, что его тяготило происходившее после победы Виктора Андреевича Ющенко. Добившись успеха вместе, коллективными усилиями, на следующий день каждый из членов команды вдруг начал использовать открывшиеся возможности для решения личных проблем. Александр же продолжал реализовывать идейные цели: развитие свободы, солидарности, демократии, а окружение смотрело на него, как на юродивого. Так и на меня смотрели в 1991 году. Мол, тут надо ковать железо, не отходя от кассы, а нам рассказывают о каких-то идеалах, демократизации, людях. При чем тут люди? Люди тут ни при чем. Саше такие настроения были совершенно чужды.

Во время известной пресс-конференции в сентябре 2005 года госсекретарь Александр Зинченко дал весьма нелицеприятную оценку происходящему. Я целиком и полностью был на его стороне, хотя понимал, что этим поступком он проявил себя как романтик и идеалист. Если помните, Зинченко обратился тогда к обществу, к людям, которым небезразлична судьба Украины, но серьезного отклика его обращение не получило.

- К тому времени Александр Зинченко уже несколько лет боролся со страшной болезнью. Вы знали об этом?

— Конечно. Был период, когда по нему было видно, что человек нездоров. Мы никогда не обсуждали эту тему — я не хотел затрагивать больной вопрос, а Александр не из тех людей, которые любят жаловаться.

- Когда вы виделись последний раз?

— В 2009 году, на встрече с Александром Розенбаумом у Дмитрия Гордона. Я как раз был в Украине, естественно, мы оказались рядом с Сашей Зинченко на дружеском ужине. Потом подошел Александр Яковлевич, мы разговорились. Вспоминали Афганистан, окопы. Зинченко в Афганистане не был, а я вместе с Александром Розенбаумом и Иосифом Кобзоном пережил там многое. Конечно, с автоматом не бегал — мне как члену ЦК КПСС и Президиума Верховного Совета СССР такого просто не разрешили бы. Но Саша Розенбаум, отчаянный парень, хватал гитару и несся прямо в окопы. Мы вспоминали время, когда были моложе и занимались тем, во что верили.

Постепенно разговор переключился на планы, новые дела. Особого разочарования у Саши Зинченко я не заметил. Он по-прежнему верил в Украину, даже, как мне показалось, внутренне готовил себя к новым ролям в политике. Но судьба распорядилась иначе...

Рано утром 10 июня мне позвонил Виталий Алексеевич Коротич и сообщил, что в Феофании накануне вечером умер Саша Зинченко. Я потерял единомышленника. Для меня это как потеря частички себя. Представляю, как невыносимо тяжело сейчас его семье...

Ирина ЛИСНИЧЕНКО