“Ответка” за “Норд”
Именно так российские СМИ рассматривают действия российских морских пограничников в Азовском море. Еще 7 июля эксперт “Майдана иностранных дел” Андрей Клименко заявил в своем блоге о том, что Россия де-факто начала морскую блокаду Украины. “Иллюстрация одной из составляющих российской технологии блокады Мариуполя и Бердянска. Продолжительность ожидания разрешения на проход Керченским проливом для судов из Мариуполя и Бердянска составляет от 7 до 88 часов вместо стандартных 1-2 часов. Средняя продолжительность задержки — 29 часов”, — указывает Клименко. При этом суда, следующие из российских портов Азовского моря, в среднем проходят пограничный и таможенный досмотр за два часа.
Несколькими днями ранее Клименко по поводу действий ФСБ в Азовском море писал, что Россия ведет “сафари” на суда, заходящие в украинские порты. Каждый час простоя наносит судовладельцам ущерб в несколько тысяч долларов, что снижает эффективность использования украинских портов. “Задержания российскими пограничниками судов в Азовском море приобретают характер морского сафари от ФСБ. Такая издевательская игрушка над украинскими “терпилами”. Будем и дальше тихо жаловаться в международные суды и молчать, как хочет МИД? И наблюдать, как задерживают суда все ближе к Бердянску уже не по одному, а сразу по два?” — рассуждал Клименко.
Уже 9 июля российские пограничники задержали в Азовском море семь торговых судов, которые шли в Украину. Об этом сообщила заместитель председателя Верховной Рады Оксана Сыроид. “Сегодня ФСБ России в Азовском море задержала семь торговых судов, шедших с/в Мариуполя и Бердянска”, — сказала она, добавив, что несколькими днями ранее ФСБ России задержала четыре судна.
Правда, несколько часов спустя задержанные суда отпустили — российские пограничники ограничились их осмотром. Однако российские эксперты начали называть действия ФСБ “мягкой блокадой” украинских портов в Мариуполе и Бердянске и “ответом на “Норд”.
Напомним, что 25 марта в Азовском море украинские пограничники задержали 10 керченских рыбаков на судне “Норд”, доставив затем судно в Бердянск. Арест произошел в 15 милях от Обиточной косы, которая относится к Запорожской области Украины. Уже на следующий день Генпрокуратура Украины возбудила уголовное дело против экипажа российского рыболовецкого судна. “По факту выхода из закрытого порта в Крыму рыболовного судна начато уголовное производство”, — сообщили в ведомстве. Дело завели по статье “Нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию и выезда из нее”, предусматривающей до пяти лет лишения свободы.
Свои действия пограничники объяснили тем, что корабль зарегистрирован на территории Автономной Республики Крым. Нарушением порядка выезда из оккупированной территории в погранслужбе сочли и наличие у всех членов экипажа “так называемых паспортов граждан РФ, выданных в Керчи”.
В ответ в России начали сравнивать украинских пограничников с сомалийскими пиратами и грозить ответными мерами. Однако несколько месяцев россияне никаких действий не предпринимали. Возможно, не хотели обострения ситуации вокруг спешно достраивавшегося Керченского моста.
Но теперь мост почти закончен и даже как бы открыт, а для обострения ситуации в Черном море у России как раз появился военно-политический повод: стартовавшие в Одессе украинско-американские военные учения Sea Breeze-2018. Эти учения до 21 июля пройдут в северо-западной части Черного моря, а также в портах и на полигонах Одесской, Николаевской и Херсонской областей.
В учениях задействованы 30 военных кораблей, катеров и судов обеспечения из 19 стран, включая флагман Шестого флота США Mount Whitney. Ну а россияне, видимо, решили “уравновесить” эти учения, своей активностью в Азовском море нарушая нормальное грузовое судоходство.
“Внутреннее море” и проблемы Мариуполя
Сложность нынешней ситуации связана с тем, что Азовское море — фактически внутреннее море России и Украины. При этом с 1991 г. стороны так и не договорились о его разделе. Подписанный Леонидом Кучмой двусторонний договор “О сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива” дает право торговым и военным кораблям под флагом Украины или России свободно находиться в любой точке Азовского моря и Керченском проливе.
Нынешняя ситуация на Азовском море Россию вполне устраивает. Сегодня она имеет очевидное военное преимущество в Азовском море, а у Украины не хватает ни флота, ни ВВС, чтобы она могла повлиять на ситуацию. Россия, с одной стороны, де-юре остается в рамках закона, а де-факто усиливает активность в Азовском море, заявляет свои “права” на него, рассматривая как свое “внутреннее море”, в котором часть берега принадлежит Украине лишь по историческому недоразумению.
Из-за действия России судовладельцы несут убытки и в итоге могут вообще отказаться от работы с украинскими портами на Азовском море, поскольку их бизнес в этом регионе постоянно находится в зоне риска. Собственно, именно это РФ сейчас использует как элемент экономического и политического давления на Украину.
По словам консультанта Центра транспортных стратегий Андрея Исаева, пока о морской блокаде речь не идет. Есть задержки судов, идущих в/из Мариуполя и Бердянска как судами ВМФ РФ для досмотра, так и в ожидании прохождения Керченского пролива. Это ведет к удорожанию фрахта из азовских портов Украины, но говорить о прекращении судоходства рано. Если задержка длится три-четыре часа, это несильно скажется на себестоимости перевозок, однако задержка от полусуток и более может привести к удорожанию фрахта на $1-2 за тонну продукции.
Эксперт Атлантического совета по внешней политике Стивен Бланк (США) считает, что закрытием Керченского пролива президент РФ Владимир Путин хочет нанести удар по украинскому обществу, политике и экономике. Закрытие пролива для строительства моста отрежет два стратегически важных украинских порта — Мариуполь и Бердянск, через которые проходит основная доля экспорта украинской стали.
Действительно, основа экономики Мариуполя и всего Приазовья — Мариупольский металлургический комбинат им. Ильича и “Азовсталь”, а в структуре промышленности около 82,5% составляет металлургия. Львиную долю экспортных поставок из Мариуполя обеспечивает Мариупольский морской торговый порт (крупнейший на Азовском море и один из крупнейших в Украине) грузооборотом около 15 млн т в год.
Отсюда понятен расчет России: в обмен на свободный проход судов в порты Мариуполя и Бердянска она хочет получить как минимум отказ Украины от арестов кораблей, заходящих в порты Крыма, а быть может, и другие уступки. Например, возобновление подачи питьевой воды в Крым через Северо-Крымский канал.
Возникает вопрос: можно ли перенаправить торговые потоки с азовских портов в порты Черного моря с доставкой туда грузов по железной дороге?
“Есть альтернатива приазовским портам — это черноморские порты Украины, однако здесь существенные “но”. С началом войны на востоке Украины традиционные логистические маршруты предприятий региона были разорваны, пришлось налаживать новые. В частности, был разорван основной ж/д маршрут, ведущий в Мариуполь через Донецк, — сказал в комментарии для “Деловой столицы” Андрей Исаев. — Сегодня используется альтернативный маршрут, на котором есть “бутылочное горлышко” — участок с ограниченной пропускной способностью Камыш-Заря-Волноваха. Поэтому в случае полноценной блокады азовских портов предприятия региона смогут переориентироваться на другие украинские порты с доставкой грузов до/из портов по ж/д, но это будет затруднительно”.
Автомобильный транспорт не стоит рассматривать как альтернативу: расстояние от Мариуполя до ближайшего черноморского порта Херсона — около 450 км, от Бердянска — 350 км. На таких расстояниях автомобильный транспорт значительно дороже, чем железнодорожный, говорит эксперт. В случае, если приазовские регионы перенаправят грузы в черноморские порты, стоимость транспортировки вырастет (за счет ж/д) на $5-15 за тонну в зависимости от груза и того, в какой порт этот груз пойдет.
“Ну и чё?”
Судя по всему, Россия пока просто демонстрирует свои возможности по удушению украинской экономики. И главная проблема здесь даже не в Азовском море, а в том, что обрушение экономики Мариуполя может спровоцировать социальный взрыв в этом регионе, который Украина и так чуть не потеряла в 2014 г.
Объективно на данный момент возможности для политического реагирования на подобные эксцессы у Киева очень ограничены. Двусмысленный статус Азовского моря (внутреннее море двух стран) на нынешнем этапе дает Москве вполне легальные основания к превращению его в “русское озеро”, тем более что все возможности — прежде всего, военные — у нее для этого имеются. Россия отказывается признавать какую-либо линию разграничения в акватории моря, и все три десятка раундов переговоров по этому вопросу ранее завершились ничем.
Так что добиваться арбитража с целью пересмотра этого положения — работа на годы с очень туманными шансами на успех (что, впрочем, не означает, что ее не нужно делать), причем Москва ее жестко привязывает к вопросу о статусе Крыма, то есть о признании его аннексии. Здесь обращают на себя внимание несколько факторов. Во-первых, показательно, что РФ предприняла подобные действия накануне и в день начала совместных украинско-натовских учений Sea Breeze: шесть из семи досмотренных судов были иностранными. Это можно толковать одновременно и как своего рода хамоватое “Ну и чё?” со стороны РФ, и как предупреждение третьим странам, что их контракты с Украиной вполне могут оказаться жертвой форс-мажора в лице российской погранслужбы. Что уже само по себе чревато увеличением издержек, которые подрядчики предпочтут возлагать на украинских контрагентов. В то же время стоит отметить, что, по логике россиян, они всего лишь реагируют на недружественные шаги украинской стороны, арестовавшей приписанное к Керчи рыболовецкое судно “Норд”. Это была, безусловно, правильная мера, но вопрос о том, моделировал ли Киев дальнейшее развитие ситуации на случай таких инцидентов, остается открытым.
