“Аватар” сегодня

В Кабуле окончилась однодневная международная конференция стран-доноров, которая посвящена в первую очередь тому, как афганские власти тратят международную помощь. Ее объем уже достиг с 2001 года 36 миллиардов долларов. Афганскому правительству в руки, правда, достается сейчас только 20% всех средств, остальные 80% доноры предпочитают отправлять местным неправительственным организациям и администрациям. Президент Афганистана Хамид Карзай хочет контролировать 50% денежного потока, но, как говорится, “съесть то он съест, только кто ему даст?” Американцы и так взбешены тем, что на их деньги в Дубае карзаевцы строят себе шикарные виллы.

А может, и на деньги от опиума. Все привыкли к формуле “Афганистан = опиум”. Однако за громкими речами о совместной борьбе с этим и прочим местным злом и торгом о внешней помощи в этом году стали говорить и о разработке природных богатств Афганистана. Оказывается, они там есть, а значит — есть за что воевать.

Пока что Афганистан в современном массовом сознании ассоциируется с безнадежной войной, дикостью, пустыней и героином. Но это так, для массового употребления. Специалисты же знают, что недра этой страны таят несметные сокровища, и тот, кто будет иметь доступ к этим богатствам, “обретет власть над миром” — хотя бы в своей области бизнеса.

Нынешним летом New York Times рассказала об успехах американских геологов, которые, работая под “под крышей” Пентагона, обнаружили в Афганистане полезных ископаемых на 1 трлн долларов. Это, как представляется, пачка из 100-долларовых купюр высотой более 1000 километров.

Однако это не какие нибудь нефтедоллары. После сжигания нефти на Земле не остается ничего — только крашеная бумага (деньги), углекислый газ и головная боль. А вот афганские ценности останутся на Земле очень надолго. Потому что это а) драгоценные камни б) медь, с) золото — и, последний в списке, но, наверное, самый важный на сегодняшний день — литий. Именно литию прочат в XXI веке славу угля в веке XIX. Ведь это главный металл для изготовления самых совершенных батарей массового употребления в настоящее время — литий-ионных. Они в ноутбуках и мобильниках, в часах и в гибридных автомобилях...

Американцы, надо сказать, прямо пишут, что начали свои работы, опираясь на опыт советских геологов. В 2004 году они взялись за ревизионную съемку, опираясь на карты, которые сохранили афганские геологи даже в жуткие времена талибов. На основании этих старых советских материалов американцы и начали, уже с использованием новейшей техники по новой картировать Афганистан.

Так что янки — совсем не первооткрыватели. Вообще, богатства Афганистана известны с глубокой древности. Существовали легенды о стране Бактрии, богатой золотом и драгоценными камнями. В 1979 г. советский археолог Виктор Сарианиди нашел шесть древних погребений, относящихся к этой культуре. Погребения были битком набиты золотыми вещами: украшениями, посудой, оружием. После ухода советских войск из Афганистана эти сокровища исчезли, и только в 2003 году их обнаружили в подвале банка в Кабуле. Все это золото — местного происхождения, которое добывалось из относительно неглубоких шахт.

За два года до открытия бактрийского золота в Панджшере местный житель нашел большой изумруд отличного качества. Так подтвердились легенды тысячелетней давности. Ученые из Московского геологоразведочного института провели гигантскую работу по разведке и картированию этих месторождений. По предварительным подсчетам, 1 кубометр породы мог давать до 3500 долларов, в ценах на камни того времени. Афганские запасы превосходят колумбийские и по качеству, и по объему. Надо ли говорить, что эти месторождения до сих пор промышленно не эксплуатируются? А если там моджахеды и гребут что-то “по мелочи”, то это просто капля в море.

Камни и легкое в добыче золото — это очень хорошо для инвесторов. Они позволяют быстро отбить вложения и приступить к настоящему делу, например, к меди. Без этого красноватого металла вся наша цивилизация, построенная на электричестве, просто встанет. Медь нужна. И ее полно, всего в 40 км от Кабула в месторождении “Айнак”. Оно также было открыто советскими геологами в середине 70-х годов, еще до ввода войск в Афганистан. Это пятое в мире месторождение меди по запасам, и самое большое на всем евразийском континенте.

Вообще-то медь начали добывать в Афганистане чуть ли не раньше золота, во всяком случае, много раньше начала нашей эры. Более полутора тысяч лет назад уже чеканили из меди монету, но по непонятным до конца причинам рудники были заброшены. Возможно — пропали сами потребители красного металла.

Советские геологи еще в 1973 году говорили о том, что это месторождение может дать настоящий толчок развитию горнодобывающей индустрии в Афганистане. Король Захир-шах, который вел страну по турецкому пути развития, на него очень рассчитывал. Не вышло.

Вспомнили про эту медь позже, когда к власти пришло движение “Талибан”. Эти “студенты” стали наводить контакты с западными компаниями, на предмет выгодной торговли медью. Правда, талибам нужны были только инвестиции и технологии: в отличие от короля, проводить модернизацию страны они не собирались. Однако переговоры шли ни шатко ни валко, этому мешали постоянные конфликты и подковерная борьба в самом “Талибане”. А после 11 сентября ни о каком сотрудничестве уже говорить не приходилось.

Но это совсем не означало, что интерес к уникальному месторождению пропал. Наоборот, конкуренция резко возросла. Как-то совсем незаметно в Афганистан просочились китайские специалисты, которые начали “коллекционировать” материалы, собранные еще советскими геологами. В 2003 г. появились британцы, ну а год спустя — американцы, которые уже не стесняясь прямо говорят, что взялись первым делом за советские карты.

Когда же в 2006 году новые афганские власти объявили конкурс на разработку айнакского месторождения, желающих заняться тамошней медью оказалось более чем достаточно: в числе претендентов были и канадцы, и австралийцы, и россияне, и казахи. И, конечно же, китайцы. Они, кстати, и выиграли этот тендер в 2007 году.

Китайцы не стали торопиться рыть землю, а начали вести тщательную, детальную геологоразведочную съемку. И, по слухам, нашли еще много чего интересного. Но кому же они что расскажут?

К промышленной эксплуатации практически готово месторождение железной руды высочайшего качества “Хаджигек”. Кроме этого известны месторождения бериллия, ниобия, тория и, что наиболее актуально сегодня, — лития. На его фоне россыпи рубинов выглядят дешевой хрустальной пудрой.

Литий — это очень серьезно. Из всего многообразия аккумуляторов литий-ионные оказались наиболее выгодным продуктом в соотношении “цена—качество”, и, пожалуй, у них на данный момент нет серьезных конкурентов. А потребность в литии растет стремительно, поскольку растет и масса батарей: это уже не “пластинки” для мобильников и “пальчики” для фотоаппаратов и ноутбуков. Новое поколение автомобилей — гибриды, и чистые электромобили несут в себе десятки и сотни килограммов этих батарей. Литий нужен просто позарез!

Поэтому за литием началась настоящая охота. При этом постоянно поступает весьма противоречивая информация об истинных запасах этого металла в том или ином регионе. Недавно в лидерах ходили Австралия и Чили, но тут поступили сообщения о том, что найдены перспективные месторождения в Мексике.

Ну а Китай неожиданно стал проявлять особое внимание к экспорту этого металла, и согласно ряду источников, готовится вообще прекратить его вывоз за пределы страны.

Напряжение растет, все хотят знать правду и утаить ее от конкурентов. Геологоразведка стала незаметно сливаться с просто разведкой, точнее, с промышленным шпионажем.

Многим еще придется осмыслить этот факт: Афганистан по своим природным богатствам — одна из богатейших стран мира. Как назвал его Пентагон — “Саудовская Аравия лития”. Ведь пресловутый триллион долларов — это только то, что успели найти и оценить. Это шкатулка с сокровищами, перед которыми пресловутая “дурь” просто меркнет.

После того, как выгребут первые самоцветы, появится возможность компенсировать расходы на строительство рудников, шахт и горнообогатительных предприятий, а в перспективе — и металлоплавильного производства. Почему в самом Афганистане? Просто потому, что туда еще не дотянулись “зеленые”, и нет необходимости соблюдать многочисленные экологические ограничения, характерные для других стран. Хотя концентрат можно везти и в Пакистан, и в Иран — а для этого надо проложить железные дороги.

Пусть этот сценарий чреват облаками кислотных испарений, но это путь для Афганистана из средневековья. Для того, чтобы работать в горнодобывающей и металлургической промышленности, надо учиться. А вместе с зарплатой горного рабочего придут “Макдональдс” и Микки-Маус.

Публичные рассказы американцев о богатствах Афганистана заодно помогают объяснить американской публике, зачем и куда вообще идет операция НАТО в этой центрально-азиатской стране. Афганистан принесет выгоду. И пусть это отдает старым добрым колониализмом, а Джеймс Камерон с его “Аватаром” прямо-таки напрашивается в качестве художественного примера. Правда, талибы — не милые зеленые верзилы, но воюют с пришельцами они так же отчаянно.

Зато обывателю (он же избиратель) становится понятно, в чем приз беспрерывной афганской кампании. Подешевеют, может быть, сменные батареи для ноутбуков и гибридов — уже хорошо. И вообще — снизится цена на бензин, и очистятся пляжи Флориды, потому что не надо будет добывать нефть рисковым способом на глубоководье. Ну, и, конечно, демократия у афганцев будет, и феминистки начнут бороться за права своих сестер из пуштунских племен.

Да и России от этого одна польза. Пока СССР посылал в Афганистан геологов, а не солдат, отношения были очень даже душевными. Да, там есть китайцы, есть американцы, немцы и англичане. Но первые карты сделали “шурави” — советские. Вернуться еще можно. Вспомните — афганские геологи прятали от талибов советские карты. “Восток — дело тонкое”. И там снова начинается большая игра.

Константин РАНКС