Эти города обросли стереотипами, а о том, как в действительности живут жители этих городов, — украинцы только туманно догадываются. Хотя... Разве знают житомиряне, как живут, скажем, в Миргороде или Николаеве (хоть в областном центре, хоть на Львовщине)? Представляют ли жители Джанкоя жизнь в Коломые? К сожалению, украинское информационное пространство не предоставляет нам такой возможности. Поэтому “День” решил предложить читателям рассказать, как живут ваши земляки в вашей части Украины. Следовательно, мы ожидаем ваших рассказов по адресу [email protected] или 04212, г. Киев, ул. Маршала Тимошенко, 2л. А сейчас вашему вниманию предлагается материал Сергея Соколовского из овеянной мифами Макеевки.
Мой типичный рабочий день начинается так: внезапно, посреди сладкого сна, как бешеный начинает кукарекать будильник (сигнал придумал не я, а часовых дел мастера из вездесущей “страны чая”). За окном в основном еще не светает, двойной стеклопакет мешает разглядеть, что там за погода намечается на сегодня. Приоткрывать же форточку категорически не рекомендуется: утренний смог в моем родном городе способен свалить с ног любого старожила, даже закаленного годами неконтролированных выбросов в атмосферу всевозможной гадости мимо очистительных фильтров (пока экологическая инспекция посапывает на мягких подушках).
УТРО
Когда-то о полумиллионной Макеевке ходил анекдот, что это, мол, город веселых людей: когда ветер дует на юг, то радуются те, кто проживает в северных кварталах, и наоборот. Это из-за металлургического комбината, который, собственно, и породил город из небольшого села (основанного якобы казаком Мокием). Завод со всеми своими домнами и мартенами “прописался” прямо в будущем городском центре. Строил его в царские времена консорциум бельгийско-немецких инвесторов с названием “Унион”. Сегодня, кстати, именно так называется единственный раскрученный местный телеканал, контролируемый “регионалом” Василием Джарты. По слухам, ему также принадлежат обе макеевские газеты. Наверное, это удобно — не нужно тратить силы на конкуренцию.
Но сначала о заводе. Рассказывают, что с первых дней существования его будто преследовал злой фатум: аварии, банкротства и частые смены владельцев. Только под занавес советской власти Макеевскому металлургическому комбинату наконец повезло: какие-то сумасшедшие немцы предложили в долг прокатные станы, демонтированные на аналогичном предприятии бывшей ГДР, которая как раз переживала счастье вхождения в семью капиталистического Запада. Иностранцы, по-видимому, считали, что они перехитрили “совков”, впарили, хоть и в кредит, устаревшие агрегаты, которым в объединенной Германии была бы одна дорога — в утиль. Наивные люди! После нескольких перепродаж от ММК осталась только вывеска на заводоуправлении, реальные же активы разошлись по фирмам “крутых пацанов”. А немцы до сих пор разбираются, с кого, собственно, требовать денежки.
Однако в последнее время “старый-новый” метзавод по большей части простаивает, а вот утренний смог почему-то остался таким же густым и вонючим. Это я констатирую уже по пути на местную автостанцию, влившись в плотную колонну таких же, как я, макеевчан “на выезд”.
Вообще, наблюдать нашу городскую автостанцию между шестью-семью часами утра — это “что-то отдельное”. Возникает иллюзия, будто вся Макеевка подается куда глаза глядят, дожевывая в спешке на посадочных платформах “хот-доги” и докуривая первую за сегодня сигарету. Регулярной работы в городе практически не осталось, закрылось большинство угольных шахт, заводов, заводиков и фабрик. В такой тяжелой ситуации горожанам очень кстати пришелся Донецк, куда из Макеевки ехать “от центра до центра” каких-то 20 километров. Приловчились ежедневно мотаться в областной центр на заработки тысячи макеевчан. На автостанции даже оборудовали в стороне специальную площадку для желтых “бусиков”, идущих друг за другом в донецком направлении.
В ДОРОГЕ
Отстаивая в набитой маршрутке, что называется на одной ноге, неминуемые 27 минут дороги (хронометраж давно сделан и многократно проверен), думаешь Бог знает о чем, лишь бы только не задремать. Вот Центральный макеевский рынок: сами же горожане иронизируют, что нашему городу приблизительно 200 лет, а вот базар — минимум на 10 лет старше. Рынок действительно огромный и “с традициями”. Когда-то, в советские времена, впритык к торжищу стояли цыганские и татарские лачуги. Искателей дефицита — например, норковой шапки или запчастей к легковушке — среди рыночных рядов перехватывали колоритные наводчицы, которые, присмотревшись к потенциальному клиенту (а не переодетый ли, случайно, оперативник?), потом вели его вглубь “шанхая”, подальше от закона и его носителей в погонах. Правда и то, что кое-кто, слишком доверчивый, из тех уголовных трущоб уже никогда не возвращался.
Сегодня на Макеевском центральном рынке за прилавками стоят в основном люди интеллигентные: вчерашние инженеры, горняки, учителя. Торговля идет бойко, потому что единственного достойного конкурента рынка — Макеевский ЦУМ — однажды ночью дотла сожгли “неизвестные” (упрямый владелец, не захотевший поделиться с рейдерами, срочно отправился за границу). Однако базарные цены вовсе “не кусаются”, и покупатели часто заезжие: у коренных макеевчан доходы где-то на уровне бывшего в употреблении хлама (поэтому “Long live second hand!”).
Почти на выезде из города — неожиданное скопление современных гипермаркетов. Это изгои, которым запретил разместиться в привлекательной шахтерской столице тот, кто “хозяин заводов, газет, пароходов”. Ребята-бизнесмены не растерялись и поставили свои торговые точки, размером “гектар на гектар”, на границе между двумя населенными пунктами, хотя — немного с макеевской стороны. Теоретически налоги должны мощным водопадом падать именно в нашу городскую казну, но я как рядовой горожанин что-то не замечаю улучшений ни по состоянию дорог, ни по захламленным скверам или ободранным фасадам многоэтажек.
Сразу за “Продай-сити” начинается Донецк, соответственно, из “бусиков” высаживаются первые работники, чтобы вскоре уставиться в мониторы офисных компьютеров, стать за прилавки гастрономов, спуститься в ремонтные ямы под чужие дорогущие лимузины.
Существует ли на самом деле знаменитое “макеевское братство”? Я лично считаю, что да. Дело не только в том, что на рынке труда Донецка приходится конкурировать с рабочими Ясиноватой, Авдеевки, Горловки, Харцизска, других “городов-спутников”. Макеевка когда-то возникла путем слияния рабочих — шахтных и заводских — поселков, но этот процесс так никогда и не завершился. Мальчик, родившийся где-то на Гвардейке или в Ханжонково, с малых лет усваивает, что он является членом неформального территориального сообщества, которое и воспитает, и драться научит, и, если такой удел выпадет, передачи в кутузку будет носить. И наоборот — чужие пацаны по определению враги, от которых не стоит ждать чего-то хорошего. Поэтому держись своих, поддерживай своих — в группе выживешь. С годами принцип лишь постепенно распространяется на весь наш довольно большой город, только и того.
В Украине стали говорить о волне “макеевских”, которая якобы вслед за несколькими волнами “донецких” накрыла столицу и крупнейшие мегаполисы. Но тот же Джарты рос в сельском райцентре Старобешево, а в Макеевку попал после института, по распределению. Главный милиционер Анатолий Могилев вообще родился в Петропавловске-Камчатском, учился в Славянске (между прочим, на преподавателя физики). Кто же остается? Разве что “младорегионал” Виталий Хомутинник — на городском базаре торговцы еще, наверное, помнят шустрого парня, “специализировавшегося” на турецких джинсах.
Те сегодняшние “макеевские” у власти, судьи, политики, правоохранители — они, работая в нашем городе, нашли друг друга, создали закрытое акционерное общество на доверии, стали частями системы. Но говорить, что они и есть настоящая Макеевка — на мой взгляд, слишком.
Но мне стоит поспешить на проходную предприятия, где я работаю. Дальше минимум 8 часов будет не до болтовни.
ВЕЧЕРОМ
Обратная дорога домой тянется почти вдвое дольше, из-за километровых транспортных пробок. А вот пассажиров в “бусиках” становится заметно меньше, и я догадываюсь почему. В довольно большой Макеевке всего один театр — юного зрителя. Ровно столько же осталось музеев и кинотеатров. Многие из “наших” предпочитают после работы максимально покрутиться по Донецку, отхлебнуть от культурной жизни, элементарно развлечься.
Ориентир середины пути — Окружная донецкая дорога. Кстати, уже несколько лет власти соседних городов спорят по поводу здешних территорий. Формально они макеевские, но донетчане упрямо доказывают: все, что оказалось внутри асфальтированного кольца, должно принадлежать им. Предлагают провести местный референдум. Наш городской голова Александр Мальцев, конечно, категорически не соглашается на всякие там плебисциты. Потому что Донецк — холодная вода круглосуточно, а не по графику, как в Макеевке. И даже горячая вода в многоэтажках, о которой макеевчане давно забыли. Нетрудно сообразить, каким будет вердикт народного опроса. Но и “интерес” Донецка вычисляется очень просто: элитные участки под застройку на Окружной стремительно растут в цене. Кто будет распределять их — бедняком не умрет, это точно.
Читал в “вечерке”, что только по отоплению макеевчане задолжали 120 млн. гривен, достаточно большие неплатежи также за вывоз мусора, по остальным коммунальным услугам. Мол, потому и вода подается по часам, а у подъездов горы зловонного отребья, в ржавый троллейбус заходишь, будто на аттракцион “Лабиринт ужасов”. С одной стороны, вроде справедливо. А с другой — какой смысл платить за отопление, если батареи вдруг становятся холодными именно в трескучие морозы, когда без них выжить в квартире весьма проблематично. Две правды на одну Макеевку.
Подозреваю о существовании еще одной, третьей правды жизни. А именно: в родной город мы, макеевчане, привыкли возвращаться, как в дешевую гостиницу — только бы переночевать. Вы видали дурака, который бы, например, самостоятельно ремонтировал унитаз в снятом на определенный срок номере?
Хотя, если честно, на постоялом дворе “без звездочек” — разве это жизнь.
Сергей СОКОЛОВСКИЙ