В “Евросети” я буду апробировать телефоны и выявлять, чем они хороши, перед тем, как рекламировать их. Такая крупная компания может быть избирательной и не продавать плохие телефоны. А продавать только те, что удовлетворяют практическим потребностям — наблюдать из дома за передвижением твоих детей, безостановочно слушать музыку.
Телефон, как столовая ложка, — прибор, который облегчает жизнь. И мне странно, например, что мы никак не можем избавиться от этих веревочек — зарядных устройств. Еще в советское время был такой гаджет — фонарик, который можно ставить прямо в розетку. Почему нельзя сделать такой же телефон?
На витрине магазина 80% телефонов по сути одинаковы. Я же ориентируюсь на предсказания американского футуролога Элвина Тоффлера, который предсказывал крах гигантских корпораций и торжество дешевой, нацеленной на конкретного покупателя продукции. Сейчас произвести деталь для мобильного телефона можно на оборудовании, размером с мотоцикл Yamaha.
В “Евросети” я хочу удовлетворить свои инженерные амбиции. Сам я, конечно, не инженер и обратился к знакомым разработчикам (имя компании-партнера Охлобыстин не называет — Slon.ru), которые сделают новые телефоны для “Евросети”. Сейчас работа над ними находится на уровне разработки и расчетов. Как будто заказываешь произвести вещь на свой вкус, а вкус у меня хороший.
Мы разрабатываем две линии телефонов: “Пи” и “Никола Тесла”. Будет телефон “Улей” со съемным жестким диском на 500 Гб, и телефон из пуленепробиваемого пластика — из него делают прозрачные щитки, которыми закрывают лица омоновцы. Прозрачный телефон это как открытый космос. Мы используем светодиоды. То, что будет происходить у него внутри, — завораживающее зрелище.
Можно сделать телефон с поглотителем сигнала, чтобы твое местоположение по нему никак нельзя было определить. Думаю, в наше неспокойное время это будет забавный телефон. Но это я уже навскидку рассказываю. Это имперские амбиции и не больше, чем просто фантазии. Надо думать о том, что есть сейчас: сделать телефоны за 7—8 тыс. рублей, которые одинаково логично бы смотрелись и в руке бизнесмена, и в руке студента второго курса.
В том, что я буду заниматься телефонами, никакого противоречия с церковным служением нет. Сейчас я на время отстранен от службы. Это произошло после того, как я сыграл в фильме “Царь” Павла Лунгина отрицательного персонажа, “антиюродивого”. Если ты играешь негодяя, то должен быть негодяем. Я выполнил задачу со всей ответственностью, и потянулась критика: “Поп исполнял роль бесноватого шута”. Я решил, что будет разумным вывести меня под запрет, и сам же об этом попросил. Чтобы невозможно было через меня критиковать и любимую мной церковь.
Павел КУЛИКОВ