Скоро год, как Крым наш. Налаживается ли там жизнь (допустим, результаты прошлогоднего референдума говорят о неудовлетворенности жителей полуострова их прежней жизнью)? Смену юрисдикции всегда сопровождает правовая неопределенность, открывающая перед властью много соблазнов. Особенно в отношении к статусу собственности. Одним из первых шагов власти нового Крыма стала национализация стратегических предприятий (они принудительно выкупаются) и “ренационализация” объектов, принадлежавших Украине. Национализированы леса и заповедники, санатории, банки и энергокомпании, агропром и транспорт. Включая Приватбанк Игоря Коломойского, “Крымхлеб” Александра Лещинского, филиал “Укртелекома” Рината Ахметова, “Крымавтотранс”, “Крымэнерго”. The New York Times оценила общую стоимость национализированной собственности в $1 млрд.
Новый статус Крыма обернулся серьезными проблемами для туристической отрасли (6% ВРП и 10% занятости, а с учетом теневой — 25%). Крым в 2014 г. посетило 3,3-4 млн человек против 5,9 млн в 2013 г. Сокращение турпотока и перенаправление хозяйственных связей на Россию привело к более чем двукратному снижению грузооборота и пассажиропотока на 37,7%. Замерло строительство (минус 58,3%). Оборот торговли, несмотря на рост цен, снизился на 7,3%.
Крымчане надеялись на рост благосостояния. Его получили пенсионеры (в России пенсии в 2-2,5 раза выше украинских) и бюджетники. Но последние — 1/6 часть занятых в Крыму, а в остальных сферах экономики такого роста зарплат не было. Средняя зарплата в Крыму с января 2014 г. по январь 2015 г. выросла на 45% до 17 172 руб.
Рост зарплат был съеден инфляцией (53,5%) — в среднем крымчане стали жить хуже. Впрочем, на Украине рост цен обгоняет рост зарплат еще сильнее, а в России реальные доходы начали снижаться лишь осенью. Отрезанные от украинской электроэнергии, продовольствия, международных сервисов и воды крымчане нервничают и надеются на помощь России. Жители видят рейдерские захваты собственности и злоупотребления силовиков. Часть жителей, приветствовавших присоединение к России, разочарованы новыми порядками, “варягами”. Но говорят об этом крымчане только на условиях анонимности (Крым невелик, несогласных легко найти), а независимых медиа на полуострове нет совсем. Большинство, однако, настроены позитивно: присоединение поддерживают 93%, 51% — думают, что их материальное положение улучшилось (GfK Ukraine, конец января).
Руководство республики возлагает большие надежды на статус свободной экономической зоны. “Сегодня в Крыму не зарабатывает только ленивый”, — говорит сенатор от Крыма Ольга Ковитиди. Но инвестиционный климат зависит не столько от налоговых льгот, сколько от уверенности в соблюдении законов.
Николай ЭППЛЕ, Павел АПТЕКАРЬ