Переговоры о продлении транзита российского газа через Украину, похоже, в очередной раз зашли в тупик. Еще в середине сентября — после предыдущих трехсторонних консультаций в Брюсселе — представители России, Украины и Еврокомиссии подчеркивали “конструктивный” ход дискуссий и готовность во что бы то ни стало достигнуть договоренности к концу года. Но если у рынка и возникли после этого иллюзии, что проблема с окончанием действующего контракта на транзит российского газа через Украину может быть решена до конца 2019 г., в понедельник, после трехсторонней встречи, от них не должно было остаться и следа. И разочарование — самое, пожалуй, мягкое определение происшедшему.
Одно из самых печальных последствий последних переговоров — возможный имиджевый удар по переговорной позиции России в целом и восприятию “Газпрома” на европейском рынке в частности. В сентябре демонстрировать готовность идти на компромисс и заключать с Украиной новый контракт по европейским правилам, будучи при этом уверенным, что трех месяцев соседям технически не хватит на подготовку к переходу на них, было не сложно. Мы бы и рады, мол, но если не успеют — не наша в том вина. В сценарии “Украина не успела” продление действующего контракта на год, на чем настаивала Россия, осталось бы вынужденной мерой. А после завершения строительства “Северного потока — 2”, что, вероятно, произойдет в 2020 г., и по европейским правилам можно было бы договариваться исходя из совершенно иных условий. Не готова наша делегация оказалась к сценарию “Украина может успеть”.
Можно спорить о том, насколько проработанным будет создание независимого оператора украинских транзитных газопроводов и качественно ли будут прописаны сетевые коды для него. Но и министр энергетики Украины Алексей Оржель, и зампредседателя Европейской комиссии по энергетическому союзу Марош Шефчович обещают каждый со своей стороны сделать все, чтобы к концу декабря он был готов к работе. Более того, Украина демонстрирует готовность обсуждать и приемлемые варианты уровня тарифа на транспортировку, и возобновление прямых закупок газа из России, на чем неоднократно настаивал “Газпром”. Но как только, пользуясь футбольной терминологией, “мяч оказался на нашей стороне”, весь “конструктив” разбился о жесткое требование России мирно урегулировать — по сути, обнулить — судебные претензии “Нафтогаза” к “Газпрому”.
Можно ли на уровне министерских встреч в Брюсселе решить судьбу штрафа в $2,6 млрд, который выписал “Газпрому” стокгольмский арбитраж, и аннулировать претензии украинского антимонопольного комитета — еще около $6 млрд? Мало кто считает, что эти вопросы решаются там. Шефчович прямым текстом, хотя и не называя имен, сказал, что считает причиной отсутствия прогресса на переговорах недостаток на то политической воли, призвав обсудить проблему “на высшем политическом уровне в Москве и Киеве”. До сих пор никаких официальных контактов с предложением механизма “нулевого” варианта с российской стороны не было, заявляет Киев. При том что Еврокомиссия и Украина публично демонстрируют желание ускорить переговорный процесс, готовность России продолжить трехсторонние встречи лишь в конце ноября в этом контексте может быть воспринята как желание довести ситуацию до патовой. А когда в Брюссель придет зима, может быть, и достаточно ультимативную позицию продавить будет проще... Обещал же предправления “Газпрома” Алексей Миллер, что на Новый год “будет весело”. Вот только Новый год образца 2008/09 г. “Газпрому” в Европе припоминают до сих пор. Десять лет работать над своим имиджем на ключевом рынке, чтобы потом дать США еще один аргумент в пользу продвижения там своего СПГ? Для страны, рассчитывающей сохранить свои позиции поставщика, это может быть недальновидно.
Артур ТОПОРКОВ