Избирательная машина за полтора десятка лет, что он у власти, отлажена идеально. Сколько решит батька, столько и будет в итоговом протоколе. Возможно, на этот раз немного мешала ссора с Москвой, но, поскольку примирение было заблаговременно достигнуто, он мог спать в ночь подсчета голосов сном младенца.
Во всяком случае, чтобы переутвердиться на посту президента, ему совершенно не обязательно было избивать и сажать сотни людей, инициировать дела, тянущие на длительные сроки, учинять “жесточайшую”, по его собственному выражению, расправу над оппозиционерами. Не обязательно было арестовывать журналистов и граждан России.
Люди, собравшиеся на центральной площади Минска, по свидетельству очевидцев, свергать власть не собирались. Дубинки обрушились на их спины, когда они расходились. А многих избили и арестовали до и после акции.
Михаил Леонтьев, как-то рассуждая о деле ЮКОСа, ввел в обиход термин “минимально необходимый уровень репрессий” (в данном случае — необходимый, чтобы “построить” олигархов). В случае с Белоруссией уровень, необходимый для пресечения этой акции и возможных последующих, был очевидно превышен. Превышен на порядок.
Что это — истерика, месть, политический ход в некой хитроумной многоходовке? Мы, честно говоря, не понимаем, признавался в приватном разговоре влиятельный российский чиновник. Возможно, Лукашенко пытался показать силовой характер своей оппозиции, ее намерения совершить переворот — но такая тактика явно не сработала.
Сработала она с точностью до наоборот. Москва раздражена и требует немедленного освобождения своих граждан. Запад в бешенстве. Итоги выборов в глазах цивилизованного мира нелегитимны. Но не факт, что Лукашено и из этой ссоры не извлечет дивидендов. В его руках два десятка именитых заложников. За каждого освобожденного можно требовать очередной транш или скидку и с западной стороны, и с восточной. А это очень актуально для Белоруссии, из кризиса так и не вышедшей.