С прессом по миру

Если НКМЗ сумеет наладить инновационный процесс и улучшить послепродажный сервис, предприятие вновь окажется в элите мирового машиностроения

O Новокраматорском машиностроительном заводе (НКМЗ) ходят предания. Еще в 1976 году для завода Interforge (Иссуар, Франция) НКМЗ изготовил и поставил один из крупнейших в мире гидравлических прессов с усилием 65 тыс. тонн (это вес груженого железнодорожного состава длиной в полтора километра, установленного вертикально), который до сих пор работает без капитального ремонта. При демонстрации возможностей этой машины был показан “фокус со спичками”: поставленный под запрограммированный пресс полуоткрытый спичечный коробок плавно закрывался, не будучи раздавленным глыбой металла. “Сегодня не только мы это делаем. Компьютерная техника и системы управления таковы, что никого таким не удивишь, все делается с точностью до нескольких микрон”, — усмехается президент НКМЗ Георгий Скударь. Однако в 70-х подобная точность ставила краматорское предприятие в один ряд с мировыми производителями кузнечно-прессового оборудования и позволяла получать заказы из-за рубежа — его машины тогда экспортировалась в тридцать стран мира.

Сейчас НКМЗ, продукция которого сертифицирована по международным стандартам, ориентирован на экспорт. Завод наряду с европейскими грандами SMS Demag, Danieli, Voest Alpine участвует в тендерах на поставку оборудования по всему миру. Если НКМЗ сумеет наладить инновационный процесс и улучшить послепродажный сервис, предприятие вновь окажется в элите мирового машиностроения.

В частные руки

НКМЗ с его прогрессивными технологиями был в числе первых 28 предприятий, получивших при советской власти (в конце 80-х) право самостоятельно подписывать импортно-экспортные контракты. В 1988 году в результате выборов должность руководителя занял начальник кузнечно-прессового цеха Георгий Скударь, впоследствии ставший собственником гиганта машиностроения.

В 1989-м государственный заказ для предприятия сократили более чем вдвое — теперь он составлял 34,6% от объема производства. В конце 1990 года на конференции трудового коллектива было принято смелое решение взять завод в аренду с правом выкупа. После этого вся прибыль оставалась на предприятии, и когда спустя несколько лет появилась возможность его приватизации, стоимостьНКМЗ была уменьшена на сумму, инвестированную в развитие завода за годы аренды.

В 1993-м коллективы, которые взяли предприятия в аренду, законодательно получили право их приватизировать, и новокраматорцы этим воспользовались. Начальный этап был ваучерным: работники и члены их семей вложили свои приватизационные имущественные сертификаты в завод. Оставшиеся в госсобственности 25% акций нужно было оплатить деньгами в течение срока договора выкупа. “Мы подписали договор на пять лет, но выкупили эти бумаги за год. Деньги брали из заработной платы трудящихся, им была предоставлена такая возможность: сумма, которую нужно было выплатить, составляла четыре месячных зарплаты каждого человека”, — рассказывает Скударь. “Тогда люди понимали, что нужно помогать заводу, покупать акции. Не все могли, но те, кому зарплата позволяла (это в основном руководящий состав), вкладывали свои деньги”, — вспоминает один из бывших сотрудников НКМЗ. В соответствии с размером заработной платы определился и пакет акций, доставшийся тем или иным работникам. Так в 1994-м ЗАО “НКМЗ” стало полностью частным предприятием, обретя более 50 тыс. акционеров.

Научиться аккуратности

В 1997-м выпуск продукции машиностроения в стране снизился в пять раз по сравнению с 1991 годом. НКМЗ достиг крайней точки падения: производство товарной продукции составило 30 млн долларов (для сравнения, в 2007 году только размер инвестиций в развитие составил 75 млн долларов). Дальнейшее снижение для такого гиганта могло привести к банкротству. Тогда менеджмент сел за парты, чтобы учиться работать в рыночных условиях, многие инженеры стали маркетологами. “Первое, что мы сделали, — проанализировали, какую продукцию украинские и российские предприятия закупают в развитых странах, — вспоминает Скударь. — Затем решили научиться делать эту технику. Как и сегодня, на заводе работало около тысячи конструкторов. И мы поставили перед собой задачу: выпускать продукцию, качество которой не уступает зарубежным аналогам, то есть стать экспортно-ориентированным предприятием. Но, как оказалось, на первом этапе на экспорт мы ничего не умели делать, даже обыкновенные детали.”

За годы кризиса оборудование и технологии Новокраматорского завода сильно отстали от мировых, а у специалистов (изза особенностей советских требований к качеству) сложилось мнение, что при изготовлении техники допустимы определенные отклонения от стандартов, которые вроде бы не влияют на ее работоспособность. “Первые заказы, которые мы приняли, были простые, но нам было очень сложно их выполнить, мы не умели работать аккуратно, — продолжает рассказ бессменный президент НКМЗ. — Однако мы поверили в себя, когда поставили в Германию часть прокатного стана, три машины непрерывной разливки стали и еще одну машину в США”. Чтобы получить эти заказы, новокраматорцы демпинговали, работали с убытком до 25%. Часто срывали сроки поставок, приемщики раз за разом браковали готовые изделия. Но тут подоспел бурный подъем в горнометаллургическом комплексе (ГМК) на постсоветском пространстве, и с 2000 года начали интенсивно расти производственные показатели завода, а прибыль инвестировалась в модернизацию.

Собирай и властвуй

В 2004 году НКМЗ объявил о выкупе собственных акций, мотивируя это решение угрозой перехода предприятия в чужие руки. Бумаги скупались у акционеров по цене 575 гривен при номинале 300 гривен за штуку. “Это делалось в добровольно-принудительном порядке”, — говорит бывший менеджер предприятия, сожалеющий о тогдашней продаже собственного пакета. Сейчас одна акция НКМЗ стоит уже 2000 гривен. Сам Скударь отрицает давление на работников. Однако легко представить, что предложение руководителя воспринималось как приказ. По словам собеседника “Эксперта”, с кризисных 90-х годов на предприятии сложилась жесткая иерархия подчинения, во главе которой стоял один человек. И хотя еще в 1994-м НКМЗ перешел на дивизиональную структуру управления, когда были созданы производства по товарному признаку, а ответственность за принятие решений была делегирована директорам этих производств, все контракты свыше одного миллиона гривен визировал Скударь. Тогда такая система была необходима — обеспечить на огромном заводе порядок во время всеобщей разрухи можно только сильной властью. Однако многие менеджеры не смогли ужиться с новым лидером. Директора, их замы, начальники цехов нередко увольнялись по собственному желанию. Их места занимали новые люди, которые поднимались по служебной лестнице.

Иногда ротация в руководящем составе НКМЗ происходит и по причине активного участия менеджмента во власти. Так, Георгий Скударь в 2002 году сменил должность генерального директора на более формальный статус президента компании ради работы в Верховной Раде. Место директора занял заместитель по экономическим вопросам Виктор Панков, который в прошлом году стал председателем наблюдательного совета, уступив пост своему заместителю по производству Геннадию Сукову. Бывший главный инженер завода Виктор Кривошеев в течение восьми лет был мэром Краматорска, а после выборов 2006 года вернулся на родной завод, став членом наблюдательного совета.

До сих пор НКМЗ не следует моде и принципиально не нанимает иностранных менеджеров. На заводе предпочитают растить собственные руководящие кадры — путем переподготовки, повышения квалификации, обучения в университетах или собственном Центре подготовкии управления знаниями. Новых работников менеджеры по персоналу НКМЗ набирают прямо со студенческой скамьи. Главный поставщик кадров — Донбасская государственная машиностроительная академия. Все потенциальные сотрудники компании должны пройти собеседование с психологом. Молодые специалисты сегодня в цене. Они полны новых идей, при этом хорошо разбираются в компьютерной технике, на основе которой работает большая часть заводских станков. По словам начальника отдела кадров Владимира Цельника, условия труда на современном оборудовании — это еще одна составляющая системы мотивации персонала, помимо материального стимула. Средняя заработная плата на заводе составляет 2300 гривен. Кроме того, ежеквартально всем работникам выдается премия в размере 90—100% от средней величины своего оклада.

Но поощрения в виде дополнительных пакетов акций предприятия не получают даже топ-менеджеры. Напротив, все большая доля концентрируется в руках президента компании — в конце 2007-го Георгий Скударь официально владел около 75% акций завода. Кроме него, у ЗАО еще около трех тысяч акционеров. Скударь опасается прихода чужаков — по крайней мере, один из проектов закона об акционерных обществах, находящихся на рассмотрении в Верховной Раде, фактически сводит на нет существование ЗАО как формы собственности. В случае его принятия краматорский завод из закрытого будет вынужден перерегистрироваться в открытое общество. И тогда его бумаги легко смогут перекупить посторонние лица, которые, вероятно, захотят поучаствовать в управлении. Постепенной скупкой акций Скударь пытается предотвратить подобный исход событий.

Равнение на лучших

Стратегия развития НКМЗ предполагает, что к 2015 году предприятие встанет в один ряд с ведущими машиностроительными брендами. Для этого предстоит нарастить объемы производства и уровень оплаты труда, наладить отношения с новыми крупными клиентами, устранить разрывы в подготовке кадров, техническом оснащении. Что касается последнего, то в арсенале НКМЗ уже есть 150 обрабатывающих центров с числовым программным управлением (ЧПУ). Такого количества современного оборудования нет ни у одного завода на территории СНГ.

В прошлом году инвестиции НКМЗ в собственное развитие составили 75 млн долларов, в 2008-м они превысят 100 млн. Из этих денег четыре-пять миллионов долларов ежегодно вкладывается в научные разработки — предприятие сотрудничает с научно-исследовательскими институтами Украины и России, а также с коммерческими исследовательскими структурами. Так, в заключенном в 2006 году “контракте века” на поставку Магнитогорскому меткомбинату оборудования для реконструкции стана горячей прокатки “2500”, до 40% техники составят ноу-хау, которые предстоит разработать специалистам завода совместно с приглашенными учеными.

В прошлом году НКМЗ отказался от выпуска товаров народного потребления. Кроме того, недавно на собрании акционеров было принято решение отделить непрофильные бизнесы, входящие в структуру компании. Это общепит, гостиница, спортивный комплекс, автотранспортный цех — всего двенадцать направлений, которые станут дочерними структурами завода. Их руководители получат возможность взять свои предприятия в аренду, как восемнадцать лет назад произошло с материнской компанией, и работать на рыночных условиях. В дальнейшем НКМЗ продолжит концентрироваться на производстве оборудования для ГМК, стремясь наладить выпуск полного спектра техники, которая необходима металлургам для производства и разливки стали, а также проката.

Принуждение к открытости

Новокраматорский завод производит около трети горно-металлургического оборудования стран СНГ. Основной рынок сбыта — Россия, туда поставляется более 50% его продукции. В последние годы предприятия российского ГМК активизировали свое перевооружение, а местные машиностроители — “Уралмаш”, Южноуральский и Ижорский машиностроительные заводы, “Электросталь” и другие — оказались не способны удовлетворить растущий спрос. В результате в различных сегментах 50—80% рынка металлургической техники заняли иностранцы. К примеру, потребность в оборудовании для механической обработки почти на 100% обеспечивается импортом. Российский рынок остается перспективным: по данным Челябинского трубопрокатного завода, в течение следующих пяти лет инвестиции в российский ГМК составят 15,8 млрд евро. Ничто не мешает НКМЗ получить значительную долю этих средств: россияне доверяют качеству продукции украинского предприятия еще со времен СССР; по оценкам российских отраслевых экспертов, краматорское предприятие уверенно занимает 12% рынка продаж метоборудования РФ.

Второе перспективное направление — дальнее зарубежье, осваивать которое НКМЗ помогли совместные проекты с ведущими производителями, такими как Voest Alpine, в которых последние чаще всего являются поставщиками электроники и инновационных решений. Конкурировать на равных с западными компаниями пока сложно: европейские потребители полностью доверяют собственнымпроизводителям, их технологиям, и не склонны пускать на свой рынок чужаков. Тем не менее НКМЗ участвует в мировых тендерах на изготовление не только целых машин, но и отдельных частей и агрегатов. Так, в прошлом году завод выпустил более трех сотен роторов для ветровых электростанций по заказам компаний General Electric (США) и Nordex (Голландия). Сейчас в производстве находится пресс для Японии усилием 7000 тонн; два пресса НКМЗ в 2006 и 2007-м отгрузил в Южную Корею, еще один — в Мексику. Стоимость такого оборудования — шесть-семь миллионов долларов. Традиционно краматорский завод поставляет валки для прокатных станов во Францию и Германию.

В то же время присутствие НКМЗ на отечественном рынке незначительно. Скударь уверен, что наши предприятия ГМК все чаще отдают предпочтение импортной технике не от недоверия к качественным характеристикам продукции местных предприятий, а из-за ее высокой стоимости. Зарубежное оборудование, конечно, не дешевле — просто его предлагают на лучших условиях. “Европейские банки легко предоставляют кредиты украинским метпредприятиям на поставку оборудования из ЕС с отсрочкой платежа на два года после его сдачи в эксплуатацию. Но разве какой-нибудь из отечественных банков даст такой кредит нашим заводам? — задает риторический вопрос Скударь. — В результате в собственной стране мы оказываемся в худших условиях, чем иностранцы.” Вместе с тем руководители метпредприятий не относят возможность покупки в кредит к основным критериям при выборе поставщика. Они считают, что оборудование новокраматорского завода все еще отстает от аналогов европейского производства по совокупности факторов, в числе которых эффективность, сроки и стоимость обслуживания, период службы, а также непроверенное качество инновационных разработок.

За все годы с момента приватизации НКМЗ ни разу не воспользовался заемными средствами. Президент ЗАО убежден, что машиностроение, производя продукцию длительного цикла, не может брать деньги в кредит под те проценты, которые сейчас предлагают банки, — это приведет предприятие к банкротству. Развитие завода происходит только за счет собственных ресурсов, именно поэтому программы по переоснащению растянуты во времени до 2010-2012 годов. Однако в будущем это станет его слабым местом. Потребность во внешних инвестициях появится после того как спадет бум модернизации в ГМК России и Украины, а требования к инновационности продукции вновь повысятся. По мнению аналитика инвесткомпании Galt & Taggart Securities Алексея Некрасы, такое возможно уже летчерез пять — в этом случае завод можно будет полностью продать стратегическому инвестору либо реализовать часть его акций на западных биржах с помощью IPO. Георгий Скударь готов рассматривать возможность слияния НКМЗ с одним из ведущих мировых производителей, однако конкретных предложений ему пока не поступало.

Нелли ВЕРНЕР