Замглавы комитета ВРУ по экономразвитию Дмитрий Кисилевский: “Задача государства — за десять лет достичь 20% доли перерабатывающей промышленности в ВВП”

 Пока Украина не избавится от сырьевого проклятия, не перейдет к развитию перерабатывающей промышленности и производству товаров с высокой добавленной стоимостью, не стоит надеяться на счастливое будущее и стремительное развитие. К сожалению, осознание того, что под валом зерновых мы фактически хороним наши экономические перспективы, до сих пор не слишком распространено в обществе.

Именно поэтому ZN.UA решило поговорить о развитии промышленности с Дмитрием Кисилевским, заместителем главы парламентского комитета по вопросам экономического развития и человеком, который уверен, что у Украины нет другого пути, кроме как развивать переработку.

— Дмитрий, как человек, годами адвокатирующий переработку, сможете меня убедить, что для развития украинской экономики необходимо стимулирование инвестиций именно в перерабатывающую промышленность, а не в энергетику, аграрную отрасль или ИТ-сектор?

— Опыт послевоенного восстановления всех успешных стран свидетельствует о том, что их главной ставкой была именно перерабатывающая промышленность. Причем экспортоориентированная.

Об этом свидетельствует опыт послевоенного обновления Германии. Ведь План Маршалла, согласно которому восстанавливалась Германия, представляет собой план реиндустриализации страны. То есть возрождения перерабатывающей промышленности.

В случае с Германией это был сознательный выбор стран западного мира, поскольку они понимали, что аграрная страна после проигрыша в войне создаст массу проблем. А мощная индустриальная страна — та Германия, которую мы сейчас знаем, — будет надежным барьером между западным миром и советским. В конце концов, так и случилось.

Аналогичным путем шли Япония и Южная Корея. Япония проиграла войну так же, как и Германия. Южная Корея освободилась от Японии. И обе эти страны стали такими, какими мы их знаем сейчас, именно благодаря политике создания экспортоориентированной перерабатывающей промышленности.

И точно так же это был сознательный выбор их главного союзника — Соединенных Штатов, которые имеют в лице этих двух стран надежных мощных партнеров в регионе. К примеру, другие партнеры США в Азии, такие как Филиппины или Индонезия, не смогли создать перерабатывающую промышленность. Они остались бедными, сырьевыми аграрными странами. Следовательно, у них больше проблем, а их граждане намного беднее, чем граждане Японии или Южной Кореи.

Поэтому абсолютно осознанным выбором экономической модели Украины после нашей Победы, и даже не дожидаясь Победы, должно стать создание перерабатывающей промышленности. Это рабочие места для украинских граждан, это дополнительные налоги в бюджет, создание добавленной стоимости внутри страны.

— Нынешняя деиндустриализация — это ведь не только последствия боевых действий? Каким был вклад промышленной политики страны последних десятилетий в нынешнюю ситуацию?

— Деиндустриализация в Украине началась задолго до вторжения и даже до начала войны в 2014 году. Мы можем проследить это по динамике долей перерабатывающей промышленности в ВВП и экспорте.

Если в 2007 году у нас доля перерабатывающей промышленности в ВВП была около 18%, то в 2021-м эта доля составляла уже критические 10%. Это же касается экспорта. В 2007 году доля перерабатывающей промышленности в экспорте составляла около 73%, а в 2021-м — около 37%.

То есть Украина постепенно теряла свой промышленный потенциал последние 15 лет. Все больше становилась сырьевой страной как с точки зрения ВВП, так и в экспорте.

Сейчас война практически добивает нашу промышленность, поскольку боевые действия затронули те регионы, где она была наиболее развита. Это Харьковская, Запорожская, Днепропетровская области, ранее неоккупированные части Луганской и Донецкой областей, Мариуполь и другие города.

— Не могу не спросить о наболевшем. Как обстрелы врага украинской энергетической системы сегодня влияют на перерабатывающие предприятия?

— Абсолютно все украинские промышленные предприятия страдают от перебоев с электроэнергией. Это понятно. Особенно страдают предприятия, имеющие непрерывный цикл производства.

Все граждане Украины благодарны Противовоздушной обороне, ВСУ и энергетикам, которые быстро восстанавливают сети в сверхсложных условиях.

Если говорить о практической стороне вопроса, желательно, чтобы предприниматели, главы областных администраций и руководители облэнерго были между собой в постоянном контакте и искали компромиссные решения.

Например, если есть предприятия, технология которых предполагает определенный ритм непрерывной работы, то для такого предприятия приемлемым решением могла бы быть работа неделю через неделю. Есть предприятия, которым технологический цикл позволяет работать ночью, когда потребляется меньше электроэнергии. Они могли бы работать в ночные смены.

То есть для разных типов производств можно пробовать искать решения, позволяющие держать мощность производства хоть на каком-то уровне в тех критических обстоятельствах, которые сложились сейчас. Главное, чтобы было желание у всех заинтересованных сторон. Не только со стороны предприятий, но и со стороны местных властей, и со стороны операторов электросетей.

— Какие точки приложения усилий вы видите для развития перерабатывающей промышленности?

— Это вопрос, над которым мы постоянно работаем. С одной стороны, долго что-нибудь придумывать здесь не нужно. Этот путь до нас проходили многие страны. Однако не все удается сделать быстро.

Среди точек роста промышленности вижу следующие:

• переработка сырья, которое выращивается или добывается в стране;

• спрос на промышленные товары со стороны растущих секторов экономики при соответствующей государственной политике может дать толчок развитию производства таких товаров в Украине;

• спрос государства на промышленные товары должен удовлетворяться преимущественно товарами украинского производства;

• замещение импорта из России и Беларуси украинскими товарами как на нашем рынке, так и на рынках стран ЕС.

— И какие же инструменты сегодня внедрило государство, чтобы мотивировать инвестиции в перерабатывающие предприятия?

— Сейчас таких инструментов, к сожалению, мало. Их нужно создавать. Среди существующих сейчас — это программа льготных кредитов 5—7—9, благодаря которой можно получить доступ к дешевым деньгам.

Это программа грантов для развития перерабатывающей промышленности. Эти гранты небольшие — до 8 миллионов гривен. Но мелким производителям эти деньги также пригодятся.

Минэкономики объявило о возможности страхования новых инвестиций от военных рисков. Это страхование будет предоставляться иностранными структурами. Пока оно доступно только для иностранных инвестиций. Но ведется работа по внедрению аналогичных инструментов для украинских компаний.

Далее — индустриальные парки. Этот механизм уже реализован в нормативном плане. Все законодательство и все подзаконные акты приняты. Громады уже начинают создавать индустриальные парки.

Также наконец-то запустилось Экспортно-кредитное агентство (ЭКА). Украинские экспортеры продукции с добавленной стоимостью могут получать экспортное финансирование.

С июля этого года заработало требование к местной составляющей при осуществлении публичных закупок.

— Смотрите, если оценивать каждый инструмент, учитывая, что требования к локализации действуют пять месяцев, можно ли уже говорить о результатах?

— Закон был принят еще в конце прошлого года. В первой половине этого года Кабмин разработал и утвердил необходимые подзаконные акты. И 14 июля этот механизм запустился.

Сейчас действует очень ограниченный перечень товаров, на которые это требование распространяются. Это продукция машиностроения нескольких категорий: городской и железнодорожный транспорт, коммунальная и специальная техника, энергетическое машиностроение.

Соответственно, те государственные или коммунальные заказчики, которые закупают трамвай, локомотив или мусоровоз, должны требовать, чтобы в этом изделии была доля составляющей украинского происхождения. В этом году такая доля составляет 10%. В следующем — 15%. И так она будет постепенно увеличиваться, пока не дойдет до 40%.

Участники публичных закупок с необходимой долей локализации подают информацию о своих товарах в реестр, который ведет Министерство экономики. Это список товаров с подтвержденной долей локализации. И этот перечень уже включает более тысячи товаров. То есть производители активно регистрируют свою продукцию в нем.

Мы видим, что некоторые закупки товаров с обязательной местной составляющей уже состоялись. Они проходят удачно. В них принимают участие украинские производители. К примеру, Львовская военная областная администрация закупила значительную партию школьных автобусов украинского производства.

Это хороший пример того, как это работает. Львовские власти решили свою задачу — иметь транспорт, чтобы перевозить детей в школы. А украинское предприятие, производящее эти автобусы, и его поставщики, производящие комплектующие для этих автобусов, получили заказы, их работники получили зарплату: возможность поддержать своих родных деньгами, государство — налогами, ВСУ — донатами.

Польза такого поведения на тендере хорошо понятна на контрасте с аналогичными закупками, осуществленными столицей в предыдущие годы. К примеру, в 2021 году Киев купил автобусы МАЗ белорусского производства.

Уже тогда было ясно, что это очень неуместный шаг и по экономическим, и по политическим причинам. Но сейчас его неуместность проявилась еще сильнее, поскольку закупка МАЗов предполагает поставку запчастей из Беларуси. А с этим сейчас, очевидно, есть проблемы.

— Налоговые и таможенные стимулы, начавшие действовать во время войны, дали новый толчок индустриальным паркам?

— Пакет законодательства по индустриальным паркам (ИП) состоит из трех законов. Это изменения в базовый Закон “Об индустриальных парках”, который был принят еще в прошлом году.

А также это два закона об изменениях в Налоговый и Таможенный кодексы, которые, собственно, предоставили фискальные стимулы для ИП. Эти два закона были приняты уже в этом году. Кабмин, надо отдать ему должное, достаточно быстро разработал и принял подзаконные акты. И этот механизм заработал.

С момента принятия этого обновленного законодательства мы видим, что в реестр внесено уже около 10 ИП по новым правилам. И мы видим интерес громад к этому инструменту. Почему я упомянул громады? Потому что ИП — инструмент, которым местная власть может воспользоваться для того, чтобы стимулировать экономическую активность на своей территории. То есть это законодательство, пользуясь которым, мэр или глава ОТГ могут привлекать к себе инвестора.

Индустриальный парк — участок земли промышленного назначения, куда за государственные или муниципальные средства подведены дороги и сети. На данной местности действуют таможенные и налоговые стимулы. Теперь у главы громады появился хороший аргумент для того, чтобы вести переговоры с инвесторами и приглашать их к себе. И мы видим среди громад большой интерес к этому. Недавно я вернулся с Волыни, где участвовал в открытии нового ИП в Нововолынске.

Отдельного внимания в развитии ИП заслуживает Львов. Еще год назад в промышленной зоне Сигновка росла трава, не было ничего. А сейчас там уже построено промышленное помещение, ожидающее резидентов ИП. Городские власти Львова приняли решение об отмене налога на землю для ИП, расположенных на территории города.

Индустриальный парк Lviv Industrial Park в микрорайоне Рясне, управляемый инвестиционной компанией Dragon Capital, привлек финансирование от Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) в размере 24,5 миллиона долларов на развитие этой территории. То есть мы видим внимание к инструменту ИП и со стороны местных властей, и со стороны частных компаний, и со стороны международных финансовых организаций.

— Одним из стимулов экспорта промышленной продукции должно стать Экспортно-кредитное агентство (ЭКА), созданное еще несколько лет назад. Чем оно сейчас занимается?

— Судьба Экспортно-кредитного агентства в Украине сложна, как и судьба других промышленно-ориентированных инициатив. Почему я так говорю? Закон об ЭКА был принят еще в 2016 году. В следующем году правительство должно было принять все подзаконные акты, утвердить органы управления и запустить агентство в работу. К сожалению, несколько правительств подряд саботировали создание этого чрезвычайно важного института. И только в 2020 году ЭКА наконец-то запустилось.

А я напомню, что во всех без исключения развитых странах мира действуют экспортно-кредитные агентства. Их назначение — это помощь экспортерам своей страны в продаже продукции с высокой добавленной стоимостью на экспортных рынках. Это очень распространенная практика. И очень эффективная.

Что такое немецкий Hermes или итальянская SACE, вряд ли нужно объяснять тому, кто занимается международной торговлей. И вот наконец Украина получила институт, который в перспективе должен занять такое же важное место в украинской экономике.

До недавних пор ЭКА предлагало своим клиентам только один продукт — страхование экспортных некоммерческих рисков. И очевидно, что этого было недостаточно. А с мая этого года ЭКА начало предлагать своим клиентам достаточно интересный продукт. Это страховой полис, который банки могут принять в качестве обеспечения по кредиту в исполнение экспортного контракта.

Как это работает? К примеру, украинский экспортер должен выполнить экспортный контракт. Деньги за него он получит после отгрузки товара. Но для выполнения контракта ему требуется финансирование. Тогда он может прийти в банк и показать экспортный контракт. Банк обратится в ЭКА. Если этот заемщик отвечает требованиям банка, ЭКА предоставит ему страховой полис, который банк примет в качестве обеспечения кредита. И экспортер получит финансирование для выполнения экспортного договора.

Правительство отрегулировало это взаимодействие таким образом, что банки будут предоставлять кредит по программе 5—7—9. То есть экспортер получает финансирование под хорошую процентную ставку. И для обеспечения ему не нужно искать имущество. Им станет страховой полис ЭКА.

Пользуясь случаем, призываю всех украинских экспортеров товаров с высокой переработкой интересоваться работой ЭКА, встречаться, узнавать условия и пользоваться этим инструментом. А задачи, которые должны быть выполнены представителями государства в этом направлении, — это увеличение лимитов на финансирование, ведь они сейчас небольшие, и расширение предложений ЭКА.

Следующими шагами в развитии продуктового ряда ЭКА могут стать экспортный факторинг (кредит до закрытия контракта) и Buyer's Credit — кредитование иностранных покупателей украинских товаров.

— Если упомянуть уже доступные кредиты поддержки, то пользуются ли предприятия перерабатывающей промышленности, например, льготными кредитами “5—7—9”?

— Программа 5—7—9 действует. Очевидно, что она нуждается в деньгах из государственного бюджета. И очевидно, что этот ресурс ограничен. Проблемой является, так сказать, стихийный принцип распределения кредитов.

Что я имею в виду? Банкам легче кредитовать импортные операции. И банки это делают. У банков есть опыт кредитования аграриев. И они это делают по программе 5—7—9. В то же время у банков меньше клиентов среди предприятий перерабатывающей промышленности.

Если говорить о том, какой должна быть государственная политика, то государство должно направить ограниченный ресурс, выделенный под программу 5—7—9, на те виды экономической деятельности, от которых для государства будет наивысшая польза. Это означает, что основным приоритетом программы льготных кредитов должно стать кредитование именно перерабатывающей промышленности, а не импорт иностранных товаров.

Руководствуясь таким принципом, надо отрегулировать программу 5—7—9 на следующий год. Например, сейчас предприятия торговли могут получить кредиты в размере до миллиарда гривен. Все остальные предприятия могут получить 60—120 миллионов гривен.

Минэкономики уже сделало некоторые шаги по изменению приоритетов этой программы. В частности, внедрена программа кредитов для восстановления перерабатывающих предприятий, которые были разрушены или повреждены в результате военных действий. Это хорошая программа. Прекрасно, что она появилась. Но у нее есть такой же недостаток, как и у большинства других программ, — мало денег. Максимальная сумма, которую предприятие может получить по этой программе, — 60 миллионов гривен. Очевидно, что далеко не все перерабатывающие заводы можно восстановить за 60 миллионов гривен.

То есть развитие этого инструмента должно меняться в сторону увеличения лимитов для перерабатывающих предприятий и повышения доли кредитов для них в общем портфеле выданных займов.

— Вы упомянули о грантах. Кабмин предоставляет их для бизнеса в размере до 8 миллионов гривен с условием создания рабочих мест, 50% собственных инвестиций и возвращение гранта через налоги. Не мала ли такая сумма для переработчиков? Какие цели ставит перед собой правительство?

— Сумма очевидно маловата. Но мы понимаем, что у правительства ограниченные финансовые возможности. Следует похвалить Кабмин за то, что они эту программу смогли реализовать и запустить. Это очень хорошая форма поддержки малого бизнеса. Это очень правильный сигнал от правительства бизнесу — какой именно экономической активности ждет государство. Государство говорит: мы хотим перерабатывающую промышленность, вот гранты на перерабатывающую промышленность.

Теперь задачей правительства при общении с донорами и иностранными партнерами должно стать их убеждение в приоритетных инвестициях, чтобы от использования международных кредитов и грантов был максимальный мультипликатор отдачи для украинской экономики.

— Можете привести примеры других стран, где сработала идея стимулирования промышленности?

— Часть я уже упоминал в начале: это послевоенные Германия, Япония и Южная Корея. Но есть и более свежие примеры — наши соседние страны.

Доля перерабатывающей промышленности в структуре ВВП Украины в 2021 году составляла около 10%, что является критически низким показателем. А в соседних с нами странах, таких как Польша, Словакия, Турция, этот показатель в два раза больше — около 20%.

Еще следует отметить, что доля перерабатывающей промышленности в структуре ВВП имеет прямую корреляцию с уровнем бедности в стране. У нас ВВП на душу населения по паритету покупательной способности составляет около 14 тысяч долларов. В соседних странах этот показатель в районе 35 тысяч долларов.

А достигли они такого уровня развития промышленности благодаря стимулирующим инструментам: индустриальные парки, банки развития, экспортно-кредитные агентства, институциональные стимулы для перерабатывающей промышленности. Эта промышленность не сама собой появилась.

Эти страны не полагались на “невидимую руку рынка”, не рассказывали, что государство должно самоустраниться от экономики и наблюдать, как все произойдет само собой. Ни в коем случае. Эти страны целенаправленно развивали свою перерабатывающую индустрию через инструменты государственного стимулирования.

Здесь можно привести пример. Словакия вырастила у себя очень мощный автопром. И это удалось сделать благодаря активной роли правительства, которое стимулировало развитие этой промышленности. Путем компенсации доли вложенных инвестиций, путем подведения инфраструктуры для этих предприятий, путем создания индивидуальных условий под требования каждого конкретного автомобильного производителя.

В то же время бывший словацкий чиновник Иван Миклош работал советником премьера в Украине. И когда у Украины был шанс привлечь одного из мировых автопроизводителей для запуска производства у нас, пан Миклош почему-то давал украинскому правительству советы, существенно отличающиеся от подходов, по которым действовала Словакия. И по какому-то странному стечению обстоятельств, этот автопроизводитель не выбрал Украину для размещения своего производства, а выбрал Словакию.

— По вашему мнению, кто проявляет наибольшую активность в привлечении инвестиций для создания перерабатывающей промышленности? Сам бизнес, Верховная Рада, Кабмин или местная власть?

— Опыт моего недавнего общения с местной властью свидетельствует о том, что громады станут чрезвычайно важным игроком на поле привлечения инвестиций в перерабатывающую промышленность. Потому что руководители громад, особенно крупных и состоятельных, поняли, что появление новых промышленных предприятий — деньги для местных бюджетов и рабочие места для их избирателей.

Поэтому одним из направлений развития инструментов промышленной политики, на мой взгляд, должно стать предоставление громадам тех инструментов, которые они сами могут использовать для привлечения инвесторов.

Уже упомянутый пример Львова по индустриальным паркам — один из многих примеров того, что громады к этому готовы и заинтересованы это делать.

— Какие группы товаров, ранее поставлявшихся РФ и Беларусью, Украина может заместить на внутреннем рынке и на рынках европейских стран?

— На украинском рынке продукции перерабатывающей промышленности импорт из России и Беларуси составлял в среднем 11 миллиардов долларов в год. Это кроме энергоносителей и полезных ископаемых. В Европейский Союз эти страны поставляли продукцию перерабатывающей промышленности в среднем на 25 миллиардов долларов.

Подавляющее большинство товарных позиций этого импорта мы можем полностью замещать своим производством. Это изделия из черных металлов, продукция деревообрабатывающей промышленности, химическая продукция, полимерные материалы.

Например, ежегодно Россия поставляла в ЕС рапсовое масло на 0,5 миллиарда долларов. А мы экспортируем в ЕС исключительно семена рапса. То есть для нас это может быть простой успешный кейс. Мы можем переработать семена в масло у себя и заменить российскую продукцию в Европе.

Что касается других позиций, которые импортировались в Украину из страны-агрессора и ее сателлита, то это нефтепродукты. С этим направлением нужно работать. Сейчас мы можем замещать производство удобрений и полимерной продукции.

Интересный пример — плоское стекло. До прошлого года мы около 70% своих потребностей удовлетворяли за счет стекла, производимого в России или Беларуси. В эпоху масштабного восстановления разрушенного имущества нам об этом нужно будет позаботиться. Ведь спрос на стекло будет огромным. И лучше всего, чтобы мы удовлетворяли его своим производством.

— Что еще предстоит сделать для развития перерабатывающей промышленности?

— Украина не должна изобретать велосипед. Достаточно посмотреть, какие инструменты использовали другие развитые страны, чтобы достичь высоких показателей экономического развития. И внедрять их в Украине.

В целом список этих инструментов следующий:

• страхование военных рисков;

• доступ к длинным и дешевым деньгам;

• существенное упрощение подключения к сетям;

• стимулы для создания переработки, такие как компенсация части капитальных инвестиций через налоги или индустриальные парки;

• стимулирование внутреннего спроса на местные товары через публичные закупки или через государственные программы;

• стимулирование экспорта готовой продукции через ЭКА, торговую дипломатию, выставочную деятельность и прочее;

• модификация тарифно-таможенной политики для удешевления импорта сырья, комплектующих и некоторых видов оборудования для производства с ограничением экспорта сырья.

Последний пункт означает, что задачей государства должна стать ситуация, когда из Украины было бы менее выгодно экспортировать сырье, чем товары переработки, с одной стороны. С другой стороны, нужно сделать выгодным импорт сырья в Украину. Особенно того, которое у нас не производится. Также должны быть сняты любые ограничения на импорт не производимых в Украине комплектующих и на основное производственное оборудование, которое у нас не изготовляется.

Если этот набор инструментов будет реализован в Украине, то каждый из производителей сможет выбрать из этого “инвестиционного меню” те инструменты, которые соответствуют именно его типу бизнеса.

— Что же будет результатом проведения правильной промышленной политики?

— Перерабатывающая промышленность — это создание добавленной стоимости. Поэтому реализация политики ее развития в Украине будет иметь результатом значительный рост украинского ВВП.

Бенчмарком по доле перерабатывающей промышленности в ВВП, который определяет OECD (Организация экономического сотрудничества и развития), является 20—25%. То есть, по их мнению, именно такая доля должна быть в ВВП нормальной экономически развитой страны. Напомню, Украина сейчас имеет 10%. И в условиях войны этот показатель, к сожалению, стремительно сокращается.

Задача, которую должно поставить перед собой украинское государство, — это на протяжении десяти лет выйти на показатель в районе 20-процентной доли перерабатывающей промышленности в ВВП. Это экономически обоснованный и вполне реалистичный таргет. Как я в начале упоминал, в 2007 году доля перерабатывающей промышленности в ВВП Украины составляла около 18%.

Аналогично по экспорту. В 2007 году мы имели долю перерабатывающей промышленности в экспорте чуть более 70%. Сейчас мы съехали на уровень около 37%. И задача, которая должна быть решена в ближайшие десять лет, — это наращивание доли перерабатывающей промышленности в экспорте до уровня более 75%.

И именно это — рост уровня перерабатывающей промышленности в структуре ВВП и экспорте до стандартов OECD — станет реальной экономической евроинтеграцией Украины.

Роман ИВЧЕНКО