Уран без денег

Чиновники легко и охотно прогнозируют лет на 10—20 вперед, но понятия не имеют, что будет в следующем году. Составляются программы, дошло уже до нацпроектов, но реальное продвижение по большинству направлений — околонулевое. Почти не финансируются даже проекты, обещающие быст­рую отдачу.

Зато легко находятся деньги на совершенно “откатные” проекты типа закупки морских буровых у офшоров по двойной цене и тому подобные.

А вот остальное финансируется по глубоко остаточному принципу. Так, половину электроэнергии в Украине производят атомные электростанции. Их отпускной тариф практически втрое ниже тарифа для потребителей, и именно на АЭС, собственно, и держится энергообеспечение страны. Причем это положение сохраняется уже много лет.

Однако потребности ядерного комплекса — не приоритет. В отли­чие, скажем, от плотно курируемой бизнес-группами ветроэнергетики (отпускные тарифы которой вдвое выше цен Энергорынка) или фотоэлектрических станций (где цена уже в шесть раз выше, но это — личный бизнес вице-премьера)…

Уже много лет говорится о необходимости самообеспечения страны ураном. Однако его внут­ренняя добыча что в середине 90-х годов прошлого столетия, когда принималась программа форсированного развития отрасли, что сегодня обеспечивает потребности отечественных атомных станций лишь примерно на треть.

Проектов по резкому наращиванию производства отечественного урана было предостаточно. Но в действительности добыча на единственном в стране уранодобывающем государственном предприятии “Восточный горно-обогатительный комбинат” годами колебалась на отметке 800 тонн уранового концентрата в год. Помнит­-ся, планировали довести ее к 2010 году до полутора тысяч тонн.

Но все время что-то мешало. То долго делили, кому будет принадлежать крупнейшее в Европе Новоконстантиновское урановое месторождение (по ходу в столичных коридорах власти его настойчиво проталкивали и на приватизацию). То мешали пертурбации в руководстве, то что-то еще.

Так что реально в 2010 году Восточный ГОК произвел только 849 тонн концентрата, а в прошлом собирался увеличить производство еще процентов на пять. Собственно, этот небольшой прирост обеспечила добыча руды, начатая на многострадальном Новоконстантиновс­ком месторождении.

А основную массу урана уже лет сорок добывают все те же две кировоградские шахты — Ин­гульская и Смолинская.

При этом добывающая больше всех урана Смолинская шахта (в 2011 году от нее ожидали 410 тонн концентрата) уже выбрала свыше половины расчетных запасов базового Вату­тинского месторождения. И уже вступила в стадию падающей добычи. Хотя запасов руды в ее действующих контурах хватит еще лет на 10—15 (осталось до 8 тыс. тонн), а в 2010 году был запущен новый горизонт на глубине 650 метров.

Но в перспективе ее персонал будут понемногу переводить на Но­во­константиновскую шахту (она расположена между Смолино и Ки­ровоградом). Заодно именно в Смо­лино собираются построить сов­местный украинско-российский завод по производству ядерного топ­лива для АЭС. В начале декабря прошлого года под него выделили 7 га земли. Так что поселок не умрет.

У находящейся на самой окраине областного центра Ингульской шахты перспективы повеселее. Это вообще уникальный объект по любым критериям. Руду в ней добывают прямо под областным цент­ром, что вызывает ажиотажный интерес у прессы и “зеленых”. Впрочем, реально никакого суперкомпромата они вроде так и не накопали.

Хотя на глубинах от 160 до 650 метров действительно вырыт подземный город, разрабатывающий два урановых месторождения — Мичуринское и Цент­ральное. Одних вертикальных стволов тут пять, плюс для обслуживания удаленного Мичу­ринс­кого месторождения прорыли подземный тоннель длиной почти 6 км, проходящий под рекой Ингул. По информации на конец года, в 2011-м тут рассчитывали добыть руды, достаточной для получения 370 тонн уранового концентрата.

При этом, в отличие от более чем наполовину выбранного Ватутинского месторождения, на более глубоких горизонтах Мичуринского еще расположены весьма приличные запасы. Западная зона Центрального месторождения по запасам (52 тыс. тонн) только вдвое уступает Новоконстантиновскому. Но так как находится прямо под городом, разработка месторождения крайне осложнена.

Кроме того, руда Кировоград­щины относится к бедной (в основном с содержанием урана менее 0,1%). То есть из одной тонны руды (фактически это гранит) можно получить лишь около килограмма урана. Месторождения сложные — руда залегает огромными линзами. Поэтому при ее добыче приходится нарезать так называемый блок, в среднем по 50—70 тыс. тонн. Его постепенно подрывают и вывозят на переработку, заполняя образовавшуюся полость пустой породой.

Основную массу легкодоступных руд на небольших глубинах извлекли еще во времена СССР. Разве что изредка встречаются более богатые участки. На Новоконстантиновском месторождении содержание урана чуть больше (0,13—0,2%), а руда залегает не так глубоко.

Если на Ватутинском месторождении разработка сейчас ведется уже на глубине 650 метров, то в новой шахте уран пока есть и на 180—240 метрах. Запасы урана в ней оценили почти в 93 тыс. тонн, которых ядерной энергетике хватит на десятки лет. Так что по Новоконстантиновскому месторождению есть оптимистичный программный документ, предусматривающий выход в течение пяти лет на проектную мощность, составляющую 2500 тонн урана.

Бумага типично украинская — на ближайшие десятилетия добыча прописана с точностью до сотни килограммов в год. Но там есть одна строка: “Сметная стоимость проекта — 6,5 млрд. грн.”.Что автоматически превращает его в очередную “хотелку”.

Для сравнения, в середине декабря 2011-го прошло заседание оперативного штаба строительства на Новоконстанти­новс­кой шахте. Выводы оказались не самые радужные. Так, бюджетное финансирование в объеме аж 23,3 млн. грн. в год так и не поступило. По состоянию на начало де­каб­ря капитальные затраты финансировались в основном за счет собственных средств ВостГОКа, на что ушло 63,3 млн. грн. Так что был сомнителен даже достаточно скромный план годовой добычи в 75 тыс. тонн руды (99 тонн урана)… По итогам года ожидали всего около 55 тыс. тонн (73%).

В сентябре прошлого года Восточный ГОК обратился с письмом в Минэнергоугольпром с просьбой инициировать возобновление действия целевой надбавки к отпускному тарифу, устанавливаемому НАЭК “Энерго­атом”, для финансирования программ развития ядерно-топливного цикла. Подобная схема финансирования уже применялась в 2008—2009 годах и позволила привлечь средства в объеме 220 млн. грн.

Но в 2010 году надбавку на создание резерва ядерного топлива и материалов, развитие ядерно-топливного цикла и приведение в безопасное состояние урановых объектов ВостГОКа срезали… И надежд на возобновление ее действия немного. Хотя речь идет о немногим более половины процента от тарифа НАЭК.

Учитывая традиционно сильное угольное лобби в Украине, атомщики много лет оперируют простым сравнением — Ново­конс­тантиновская шахта равноценна строительству 29 угольных шахт мощностью по миллиону тонн угля в год. Получается наглядно, но помогает пока не очень.

Правда, уже было заявлено, что в 2012 году финансирование капитальных затрат за счет собственных средств вырастет до 500 млн. грн., чтобы довести добычу урановой руды на новой шахте до 100 тыс. тонн в год (порядка 130 тонн урана). Это неплохо, если забыть, что летом 2012-го ожидали получить 184 тонны. Просто чудес не бывает, на прорывы нужны деньги…

По расчетам специалистов ГОКа, для вывода шахты на проектную мощность необходимо в течение ближайших четырех лет привлечь около 5 млрд. грн. долгосрочных (семилетних) кредитов. По мировым стандартам — немного. Но в условиях Украины ни один банк или группа банков не рискнет их выдать. Долго велись переговоры с государственными Ощадбанком и Укрэксим­банком, рассматривались кредиты коммерческих банков, включая российский Сбербанк, но почти безрезультатно. Не очень большие кредитные линии для ГОКа открыли разве что россияне.

Еще 1,6 млрд. грн. должны были составить собственные средства предприятия. Но вот появятся эти собственные средства только после реализации проекта. В условиях украинских реалий — это почти заколдованный круг.

В конце концов, стали просить меньше, что по факту означает очередную отсрочку выхода на самообеспечение АЭС своим концентратом. Сейчас появился промежуточный план: занять хотя бы миллиард гривен. По словам генерального директора ГП “ВостГОК” Александра Сорокина, это позволит ввести в эксплуатацию пусковой комплекс “Новоконстантиновки”. Проект выглядит самоокупаемым и сможет обеспечить ежегодную добычу до 500 тыс. тонн руды, при переработке которой возможно получить 700—800 тонн уранового концентрата. То есть добыча ГОК может удвоиться. Правда, это далеко от планируемых на 2015 год 2200 тонн (ранее и того больше — 2500).

А о записанных в действующей программе 3500 тоннах добычи уранового концентрата через десять лет, увы, даже не смешно вспоминать. Не то, чтобы это было невозможно (в Казахстане сумели нарастить добычу куда стремительнее). Просто пока приоритеты не поменяются — это лишь очередная, ничем не подкрепленная цифра.

В общем, приходится искать резервы. В последние годы приступили к активной переработке отвалов. Начинали на Смо­линс­кой шахте, где ввели в строй рудосортировочный комплекс “Алтаит”, эксплуатация которого позволила за три года переработать более половины объемов отвалов. При этом из 3,5 млн. тонн породы извлекли более 370 тонн урана. Летом 2011 года небольшой рудосортировочный комплекс заработал и на Ингульской шахте. А по мере завершения переработки отвалов на Смолинской шахте оттуда перебросят и оборудование. Планируется создание комплекса “Ингул” мощностью около

1 млн. тонн породы в год. За семь-восемь лет на нем переработают отвалы и этой шахты. В итоге дополнительно будет получено еще несколько сот тонн урана.

Заодно улучшат экологию — отработанные отвалы вполне можно будет использовать для строительства полотна дорог. После переработки их радиоактивность должна быть ниже нормативной.

Кроме того, на ГОК стали применять и технологию добычи очень бедных руд методом прокачки через рудный блок очень слабого раствора серной кислоты. Методика достаточно интересная и эффективная. Сначала горный массив бедной руды дробят взрывами, потом начинают закачивать раствор. Через месяц в растворе появляется уран. Отрабатываемый блок прокачивают около года, вымывая более 70% содержащегося в нем урана. Это примерно на 40% дешевле, чем вывозить руду, перерабатывать, а затем засыпать пустоты. В итоге стала возможной разработка и более бедных залежей.

На Ингульской шахте в 2009—2010 годах было таким образом добыто 23,6 тонны урана. В 2011 году эффект от этого метода ожидался на уровне 15 тонн. В перспективе планируют выйти на уровень 30 тонн в год. На Смолинской шахте с весны 2011-го заработал похожий проект, уже выдавший несколько тонн урана. В общем, глубину переработки всемерно увеличивают. Хотя из цифр видно, что даже в перспективе это всего несколько процентов дополнительной добычи, и погоды они не сделают.

Со временем технология добычи урана путем прокачки кислоты через скважины будет внед­рена и на новом Сафоновском месторождении (Николаевская область). Рассчитывают выйти на 100—150 тонн в год (запасы урана там — до 3000 тонн). Пока же идет длительный процесс согласования. Причины задержки традиционны: согласований и слушаний много, а вот денег — мало (несколько лет назад проект оценивали примерно в полмиллиарда гривен).

Собственно, фраза “грошей немає” ключевая. Правда, смотря для кого. Ведь как легко находятся, к примеру, несколько миллиардов гривен для строительства не слишком нужной элитной элект­рички в аэропорт “Борис­поль” (с длиной нового участка всего 8 км) или на другие в принципе не окупаемые, но зато образующие мощные потоки средств “на сторону” проекты… Но это — уже особенности мотивации украинской бизнес-элиты, успешно загнавшей “эту” страну в третий мир. А вот то, что окупается, стараются, наоборот, “немножко” подоить.

Так что покупать уран в России мы будем, похоже, еще долго. И деньги для этого найдем. В тариф включим.

Игорь МАСКАЛЕВИЧ