Ужасные последствия аммиачной катастрофы на “Стироле”: люди слабеют и сходят с ума

— Они были у нас на больничном по острому ринофарингиту. Что было в карточках, то вылечили, поэтому больничные листы у всех закрыты. Все согласно заключения, данного в Донецке, — объяснила Елена Моисеева, и.о. главврача горбольницы № 3 Горловки.

43-летняя Инна Синица — одна из тех, кого врач Моисеева считает здоровой.

— Головные боли сумасшедшие, температура, бросает из стороны в сторону — теряю равновесие, а мне говорят, что по заключению ЛОР-врача я здорова, — жалуется Инна. — Невропатолог лекарств много выписала, но раз жалобы на головную боль не связаны с заключением комиссии (там только ринофарингит, легкая степень отравления), все лечение по части невропатолога будет за свой счет. У меня трое детей — 20, 17 и 6 лет, воспитываю их без мужа. По своему состоянию боюсь, что до пенсии не доработаю. И что будет с детьми?

Инну выписали с формулировкой “на легкий труд”, не объяснив — какой легкий труд возможен на химическом производстве. Хотя в том же заключении врачей горбольницы № 3 г. Горловки есть фраза “противопоказана работа с токсическими газами и веществами”.

Инна считает, что условий для легкого труда на “Стироле” не существует.

— Там и сям по территории завода есть пропуски аммиака, запах чувствуется. Больница дала запрос на “Стирол” — какие условия для легкого труда мне могут предоставить, ответ должен был прийти в течение 7-10 дней. Но, не дождавшись его, меня выписали, не обращая внимания на мое сопротивление.

С момента выписки женщина сразу же ушла в отпуск, так как плохо себя чувствует. А коллегу Инны — Анну Поздняк — госпитализировали уже на второй день после выхода на работу. Еще одного выписанного “здорового” забрала из дома скорая помощь. Обоим открыли новые больничные листы. Пострадавшие люди полагают, что больничные листы им прервали, чтобы не платить регресс.

Резко ухудшилось после выписки из стационара и состояние Игоря Баринова, который 8 дней пролежал в реанимации, потом лечился в Донецкой больнице профзаболеваний, а в последнее время находился на амбулаторном лечении. 5 сентября Игоря госпитализировали повторно.

— Был крепкий мужик, а теперь стул приподнять не может, чтобы сесть — просто теряет сознание, — говорит 30-летняя жена Игоря — Юлия Баринова. — Начал плохо переносить запахи. Я даже голову не могу помыть, он говорит: “Отойди от меня, мне плохо”. Запах мыла, порошка, дезика — все его раздражает. У него голова раскалывается, печет в груди. А боли такие, что аж до истерики доходит! Мы живем в 1-комнатной квартире, у нас трое детей. И я не знаю что мне делать. По вечерам надо детей выносить на улицу, чтобы он отдохнул. Думаю, что пострадавших выписывают, рассчитывая на то, что они работать все равно не смогут и постепенно все сами рассеются. Вышел, к примеру, человек, поработал недельку, понял, что нет сил, и уволится по собственному желанию.

Все пострадавшие убеждены, что до аварии были абсолютно здоровы, так как проходят ежегодный профосмотр (это обязательное условие работы на вредном производстве). Сейчас же у всех похожие жалобы на головные боли, слабость и нарушение координации движения. Рабочие заявляют, что в заключении врачебно-экспертной комиссии, которую они прошли в Донецке, специалисты не дали оценки всем их жалобам.

— Я был кандидат в мастера спорта, а теперь головокружение, слабость и одышка даже при ходьбе, — рассказал Евгений Козуля, которому 23 года.

19-летние братья близнецы Юрий и Владислав Назаровы вместе работали на предприятии в день аварии. С раннего детства занимались боксом и тяжелой атлетикой. Теперь тоже жалуются на одышку и боли в сердце.

— Слабость, ломота ужасные, давление прыгает. У всех состояние ухудшается, не только у меня, а лечат только заболевания органов дыхания. Люди возмущаются, а им отвечают: “Мы можем отталкиваться только от заключения Донецкой больницы”. А в том заключении указали минимум, — рассказывает Владислав.

— Нас убеждают, что после излечения симптомов бронхита, ринофарингита, ларингита, конъюнктивита (это то, что у всех в заключении врачебной комиссии) мы станем абсолютно здоровы, а я в интернете нашел, что последствия скажутся через годы. И последствия могут быть страшные — вплоть до изменения личности, — говорит его брат Юрий.

Пострадавшие уже вычитали ту информацию, которую от них утаивают врачи — аммиак поражает в первую очередь нервную систему, снижая спо­собность клеток нервной системы усваи­вать кислород. Это проявляется возбужде­нием, судорогами. Приводит к угнетению дыхательного центра и сердечной деятельно­сти. Воз­можны такие последствия, как снижение интеллекта и буйный бред.

Нечто подобное сейчас отмечается у двух пострадавших “стироловцев”, как рассказали корреспонденту Gazeta.ua их друзья. Один находится в психиатрической больнице. О другом товарищи говорят, что раньше это был очень тихий человек, но уже находясь в общей палате с ними начал вести себя не адекватно. Однако, и у этого человека в выписке врачебной комиссии указано: “отравление парами аммиака легкой степени тяжести”.

Татьяна ЗАРОВНАЯ