The Economist: война — не самое опасное для Украины

Россия никогда не признавала себя стороной конфликта, который она раздула и в котором участвовала прямо и через доверенных лиц, и не праздновала победу. Украина же тоже формально не заявляла о нападении на себя и поэтому не может объявить о поражении. Но все это не делает его менее реальным, пишет журнал The Economist в свежем номере.

После шести месяцев боев Киев потерял три тысячи человек, кусок территории на востоке и теперь откладывает полноценное принятие соглашение об ассоциации с ЕС под нажимом России. Это отступление было несколько замаскировано торжественным параллельным принятием документа в украинской Раде и Европейском парламенте и словами Петра Порошенко об “историческом дне”, но факт остается фактом: соглашение полностью вступит в силу не ранее конца 2015 года: именно до этого времени отложено применение договора о свободной торговле.

Эта пауза нужна Украине, России и ЕС, чтобы попытаться найти компромисс, а пока ищут, Киев сможет экспортировать в Европу свои товары без пошлин; европейская же продукция, идущая в противоположном направлении, будет облагаться пошлинами. Это именно то, чего требовала Россия перед началом украинского кризиса, и то, в чем ей отказали, отмечает Economist; многие наблюдатели опасаются, что в дальнейшем соглашение могут еще больше выскоблить.

Но особенного выбора у Киева не было, Россия грозилась возобновлением военных действий и экономической блокадой. На кону оказалась не только свободная торговля с Европой, но и способность Украины проводить реформы и принимать решения о своем будущем самостоятельно.

При этом не совсем понятно, что мешало стране реформироваться до настоящего момента.

“Украинские политики пообещали перестраивать экономику, даже несмотря на отсрочку соглашения с ЕС, но, если судить по последним 23 годам, шансы на это невелики. Премьер-министр Арсений Яценюк винит в отсутствии реформ войну, но неясно, почему правительству было не отменить расточительные субсидии в энергетике, не сократить вмешательство государства в экономику или не начать бороться с коррупцией”, — удивляется издание.

В тот же день, когда Рада ратифицировала соглашение об ассоциации, она приняла закон об особом статусе частей Донбасса, контролируемых сепаратистами, который на три года дает региону широкие полномочия, но не позволяет ему влиять на внешнюю или военную политику.

Украина не может выиграть борьбу с Россией. Но и у Владимира Путина тоже есть ограничения. Российское общество не поддерживает полномасштабную войну, и смерть солдат, которые не должны были в ней участвовать, некомфортна для Кремля. Даже несмотря на браваду Москвы, санкции Запада подтолкнули экономику РФ к рецессии и, по оценке бывшего министра финансов Алексея Кудрина, ВВП может ждать сокращение на 5%.

И у Путина, и у Порошенко есть причины хотеть перемирия, пишет Economist: первому оно нужно, чтобы избежать новых санкций и вопросов от родственников убитых солдат, второму — в преддверии парламентских выборов в октябре. Но это не значит, что проблемы Киева и авантюризм Москвы на этом закончатся, потому что Кремлю хочется не только контролировать два города в восточной Украине, но и помешать сближению этой страны с Западом.

Самая большая опасность таится сейчас не в возможности продолжения насилия, а в политических спорах в Киеве и риске, что Запад от него устанет, полагает журнал. Единственный способ для Украины осуществить свои европейские надежды — это потратить долгие годы на создание экономически и политически последовательного государства. Это потребует времени и денег от Запада и усидчивости от Киева, но не попытаться будет означать окончательное поражение и предательство тех, кто погиб за независимость страны.

Ира СОЛОМОНОВА