Представители Бельгии и Франции на встрече дипломатов заблокировали обсуждение вопроса о введении безвизового режима с Украиной, решение которого намечалось на ноябрь, то есть уже на “вот-вот”. Давно ожидаемая, обещанная и, в общем, заветная визовая либерализация Европой откладывается раз за разом.
Причиной, по информации корреспондента “Радио Свобода” Рикарда Йозвяка, стало требование сперва разработать предохранительный механизм, позволяющий экстренно “отключать” безвиз. Бельгийцы и французы внезапно озаботились коррупцией в Украине. И именно ввиду этой внезапности их переживания выглядят как очередная отговорка.
В данной конкретной ситуации можно отметить, что путь к отмене виз для украинцев преградил “французский мир”. Как это происходило с CETA (подробнее здесь). Правда, там в итоге валлонам и французам пришлось уступить и согласиться на ЗСТ с Канадой.
То, что с Бельгией и Францией столкнулась и Украина в решении своих вопросов, может косвенно свидетельствовать о набирающей силу в Европе группе франкофонов, которые плетут интриги против того же Берлина. С другой стороны, в нашей ситуации вопрос безвиза более пластичен в том плане, что тем, кому нужно его решение затягивать, не составит большого труда это сделать. Миграционный кризис на сегодняшний день — страшилка со стопроцентной гарантией результата. Достаточно нарисовать перед столкнувшимися с наплывом мигрантов европейцами образы тысяч украинцев, едущих в ЕС с пожитками, как сработает рефлекс, выработанный за последние два года.
В понедельник, 31 октября, замминистра иностранных дел Украины по вопросам европейской интеграции Елена Зеркаль выразила надежду, что визовой либерализации быть после 7 ноября. По ее словам, через неделю состоится триалог между представителями Европарламента, Советом ЕС и Европейской комиссией. Стороны должны будут согласовать механизм “отключения” безвиза — того самого предохранителя.
Но Зеркаль также отметила, что благодаря работе дипломатов в европейских институтах они согласны на отмену виз, но непосредственно со стороны стран — членов ЕС наблюдается сильное сопротивление.
На днях Павел Климкин признал, что задержка объясняется дискуссией между странами ЕС и Европарламентом. Дебаты ведутся вокруг того, кто и на каком этапе будет принимать решение о возможности сужения безвизового режима, пояснил глава МИД. Европарламент, по его словам, настаивает на расширении своей компетенции, поскольку миграционный кризис затрагивает безопасность европейцев.
Аналогичное объяснение дал и президент Евросовета Дональд Туск, который подтвердил, что Украина все критерии выполнила, а торможение процесса обусловлено внутриевропейскими причинами, то есть спором между странами — членами блока. Поддержку Украине выражал неоднократно и глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. “Жан-Клод Юнкер также в очередной раз подтвердил выполнение Украиной всех критериев для предоставления безвизового режима украинским гражданам”, — вкратце поведал суть одной из последних бесед с европейским чиновником президент Украины.
Но дело ведь не в том, что французы или бельгийцы, или еще кто-либо невзлюбили украинцев, а в том, что такие глобальные темы в любом случае становятся объектом спекуляций на внутриевропейской кухне. И сценка в духе старухи Шаполяк (ЕС) и пионера (сторонний партнер) здесь не просто предсказуема — она неизбежна: “Хочешь конфетку? — Хочу! — Помоги-ка поднести сумку. — Вот, уже! — Прости, милок, кончились конфетки-то.”
Ожидал ли Киев такого кидка? Был ли готов к нему? Подстраховался ли? Выстроил ли план Б? Ясное дело, все эти вопросы имеют смысл лишь при соблюдении одного условия: для руководства Украины проблема отмены виз действительно принципиально важна. Но допустим, это действительно так.
В таком случае любой шорох и вздох со стороны ЕС должны быть заранее спрогнозированы и вовремя отслежены, причем реакция должна быть проработана и выверена на любую комбинацию этих телодвижений. Но с этим у Киева хронические проблемы. Не в последнюю очередь потому, что децентрализация никак не коснулась нашей внешней политики.
Важно быть откровенными: Министерство иностранных дел Украины не в состоянии реализовать свой потенциал, поскольку фактически является филиалом Администрации президента. Представьте на минутку, что Генштаб, прямая обязанность которого моделирование и прогнозирование, в полной мере не может заниматься этим, поскольку его офицеры должны обслуживать банкет у главнокомандующего и жестко следовать установленным в его резиденции правилам. Могут ли они выйти за пределы инструкций? Да, разумеется — на свой страх и риск.
Украинское внешнеполитическое ведомство до сегодняшнего дня дипломатическим генштабом не является. Действия его ограничены пределами крайне узкого коридора возможностей. Что это значит? Любые форс-мажоры, непредвиденное обстоятельство (например, требование ЕС выработать механизм отмены безвиза) или предвиденное, но не запланированное, ставит Киев в ступор, выбивает из колеи. Поскольку нет плана B, не говоря уже о запасных C, D и пр.
Спор, как известно, порождает истину. Но в Украине очевидно не может быть конфликта между МИДом и АП, хотя это было бы полезно. Речь не о грызне с привкусом политических амбиций, а о продуктивной дискуссии “на повышенных тонах”, в результате которой у сторон возникает масса идей. Консервативный подход к ручному управлению внешней политикой неповоротлив. В то время как в бизнес-контрактах прописываются форс-мажоры и, соответственно, набор инструментов для их нивелирования. И это разумно.
В Украине таких инструментов не производится. Приведем пример. Госдепартамент США по процедурным вопросам может ссориться (и ссорится) с Белым домом. Ведомство может иметь свое мнение насчет тех или иных внешнеполитических вопросов и выражать его. Это при том, что и в Штатах, и в Украине внешнюю политику определяет президент.
Но это определение сводится к “что”. “Как” зачастую выносится за скобки. Это, к слову, имеет и сугубо имиджевую ценность: косяк Госдепа остается косяком Госдепа, а успех становится успехом администрации (стратегические просчеты Белого дома, впрочем, тоже делятся на всех).
Такую модель условно можно сравнить с самолетом: он способен маневрировать сразу в трех плоскостях, хотя такие маневры и чреваты порой катастрофой.
Наша же модель — паровоз: по рельсам и либо вперед, либо назад. Набор скорости — проблема. Торможение — большая проблема. Сход с рельсов — беда. Эту уязвимость очень легко использовать. Что не без успеха делают и наши партнеры, и враги. Грубо говоря, неповоротливость, непластичность Киева приводит к постоянным оправданиям очередного “провала”: не ожидали, не предусмотрели, не предвидели, проглотили, надавим, исправим.
В равной степени Украина совершенно не готова к ассиметричному давлению на Евросоюз. Как это делает тот же Реджеп Тайип Эрдоган. Турецкий президент, конечно, действует на грани фола, и Украине не следует перенимать его манеру поведения. Но! Когда Брюссель обратился с просьбой держать беженцев у себя, Анкара сказала: о`кей, но вы нам заплатите и бонусом дадите безвизовый режим. Опять-таки когда отношения Турции с ЕС осложнились, Эрдоган начал активно намекать, что если не будет безвиза, то ждите мигрантов на греческих островах. И даже начал как бы невзначай свои угрозы выполнять. Был момент не так давно, когда после турецко-европейских разборок к берегам Греции устремилось много больше беженцев, нежели в предыдущие месяцы.
Украина не может ничего подобного провернуть, чтобы добиться своей цели. Нет даже каких-либо, скажем так, более “грязных” наработок. Дипломатия — это игра, которая предполагает обман и манипуляции, шулерство и шантаж. От позиции Киева, между тем, веет фатализмом в духе Швейка: “Никогда так не было, чтобы никак не было. Всегда так было, чтобы как-нибудь да было”. Но тот, кто не торгуется, слывет лохом не только на базаре.
Чтобы не стучаться головой в запертые двери, смиренно проглатывая очередные отговорки с той стороны, нужно либо говорить с позиции силы, либо становиться интересным, а лучше — необходимым. Киев с позиции силы говорить не может. Что до интереса — он есть, но отнюдь не эксклюзивен: мало ли в мире индустриальных экономик, менее проблемных для партнеров? И это, к слову, одна из причин готовности наших элит прогибаться.
Владислав ГИРМАН
