Приговор до востребования

Акт невиданной щедрости от Родиона Киреева — предоставление Тимошенко и ее адвокатам целых двух недель на подготовку к судебным дебатам — можно смело назвать наибольшей неожиданностью начала политсезона.

Пошли уж третьи сутки, но в стане “сердечных” до сих пор нет четкого понимания причин произошедшего. Единственное “общее место” — “для нас это не очень хорошо”.

Хорошо ли это, плохо ли для всех остальных — оппозиции, власти, гражданского общества, государства Украина? Или речь о незначительном процедурном моменте?

Попробуем разобраться.

***

Для начала — озвучим две версии, еще в понедельник наспех сформулированные “сердечными” для комментирования журналистам.

Первая — Киреев тянет время для 30-го сентября. Чтобы на саммите Восточного партнерства (главные мероприятия которого намечены на этот день) Виктору Федоровичу не задавали бы скверных вопросов о том, что в Украине творится с демократией и зачем он сажает политоппонентов.

Итак, если 27-го начать дебаты, “проскочить” пятницу 30-е, приговор можно оглашать в понедельник, третьего октября или, допустим, во вторник, четвертого.

Вторая — Банковая пошла на попятную, начитавшись гневных письменных предупреждений от Катерины Эштон и Хиллари Клинтон. Эти послания, де, настолько впечатлили высшее руководство страны, что ни сегодня-завтра ЮВТ вообще отпустить могут. От греха подальше (организовав — для проформы — приговор, подобный приговору Игоря Диденко).

Так-то оно так, если не одно “но”:

— “дело Тимошенко” длится не первый день. Да, и в СИЗО она томится уже второй месяц. Все это время Запад высказывал серьезную озабоченность происходящим в стране; озвучивал полунамеки-полуугрозы, однако Банковую это не особо волновало. Что ж изменилось сейчас, что за чуткость к “голосу оттуда”?

Риторический вопрос. Вместе с тем, нельзя не констатировать очевидные выгоды от сего вердикта властям:

— альтруизм Киреева — железобетонный контраргумент для тех, кто теперь захочет обвинить суд в ущемлении прав стороны защиты. Две недели — не самый короткий срок для подготовки к дебатам. Конечно, те, “кто в теме”, на одно это “доброе дело” Киреева быстро ответят перечнем его недобрых дел;

— игнорирование и немотивированное отклонение сотен ходатайств, нежелание слушать свидетелей защиты, абсурдная мотивировка при взятии Тимошенко под стражу, наконец. Но это, повторюсь, для посвященных — возмущающимся европейцам достаточно будет привести всего один, вышеупомянутый аргумент;

— длительная пауза в судебных заседаниях существенно снизит накал информационных страстей вокруг фамилии Тимошенко. Для Банковой важно понять — насколько именно снизит. Де-факто, это такая “холодная информационная война”. И если БЮТ ее проиграет, не сумев изобрести мэссиджи и активности, которые заполонят полосы-эфиры украинских и зарубежных (!) СМИ в ближайшие две недели — пиши, пропало!

Теперь — разгадка загадки, над которой все бились с самого начала процесса над Тимошенко. Именно: зачем украинская власть с маниакальным упорством пилит сук, на котором сидит (доводы относительно жажды мести не принимаются)?

Ведь власть эта, как бы ее не критиковали, не так уж глупа и неосмотрительна. И хотя в многоходовки, судя по всему, играть действительно не умеет; о чем о чем, о финансовых выгодах памятует всегда. Еще — о том, что способно их обеспечить.

Какое это отношение имеет к делу Тимошенко? Поясним на примере другого “сидельца” (вырвавшегося уже на волю) — Игоря Диденко.

Помните знаменитую фразу, приписываемую Дмитрию Фирташу: “он будет сидеть, сидеть долго, чтоб весь мир знал: со мной, Фирташем, так нельзя” (в смысле, газа нельзя лишать, — ред.)?

А помните простую формулу “посадки” Диденко, иже с ним — Макаренко и Шепитько? Это — “имиджевый” элемент кампании по дерибану газа Фирташа. … Просто разделить экспроприированный газ — не столь эффектно, как разделить его под аккомпанемент судебного приговора тем, кто его делить не давал”.

То есть, живые люди стали заложниками легитимизации газовых денег. Да, Макаренко с Шепитько, затем — и Диденко вырвались из клеток спустя лишь несколько месяцев после того, как газ Фирташу вернули, соответствующие барыши разделили, а риски — ликвидировали. Таков уж грустный удел заложников.

Продолжая логическую цепочку, спросим вслух: не является ли Юлия Тимошенко заложницей новой газовой войны? Не есть ли ее заключение предметом для шантажа Москвы Киевом? Одновременно — предметом для торга с Европой?

Подумайте хорошенько и попробуйте привести хоть один контраргумент. Вряд ли получится.

“Экс-премьер стала заложницей в очередном витке глобального газового конфликта, в который втянуты Россия, Европейский Союз, а также Украина. Монополией России на газовом рынке не довольны как в Украине, так и в ЕС. Многие страны пытаются не только диверсифицировать поставки газа, но и в судебном порядке пересматривают отношения с “Газпромом”. В силу этого, реакция европейских столиц на решение Печерского суда может быть формальной и достаточно сдержанной. И не только от желания продвинуться в вопросе создания Зоны свободной торговли. Поскольку существует не только макрополитика, но и макроэкономика, которая все же определяет политику”, — констатировал сразу, после смены меры пресечения для Тимошенко — с подписки на арест — президент Gorshenin Group Вадим Омельченко.

Вписываются ли нынешние действия украинской власти в эту логику? Еще как!

Так зачем же, спрашивается, Киеву выпускать из рук козырь по фамилии Тимошенко, позволяющий держать в перманентном “напряге” и Москву, и Брюссель? Особенно — в условиях газовой войны, когда можно отлично сыграть этим козырем, добиваясь новых, более выгодных цен на газ?

То-то! Если так, то утром 12-го сентября “приступ доброты” у судьи Киреева только начался. При желании, оттягивать финал процесса он может бесконечно долго. Хоть до Нового года. Покуда Киев не получит новую цену на газ — точно.

***

Впрочем, все вышеизложенное справедливо лишь в том случае, если упомянутая новая газовая война — настоящая, не является спланированной совместной игрой Киева и Москвы на публику. На высокую вероятность чего указывает миллион косвенных признаков.

Зачем Москве и Киеву подобный концерт? Проще простого — чтобы Северному соседу отошла наша труба, нам за это ничего не было, а кое-кто из первых лиц страны получил еще кое-что (как это “кое-что” потом отмыть и легализовать никто, похоже, не думал). Шокированы? Почитайте подробности.

Ну, а публичная истерия — ни что иное, как “операция по прикрытию агента”. Есть такой специфический термин, хорошо, кстати, известный Владимиру Владимировичу по его прошлой работе.

Умеет ли российское руководство играть в столь сложные игры? Еще бы! Они это не раз демонстрировали.

Умеет ли то украинское? … Не факт… Но попытка, как говаривал товарищ Берия, не пытка. Удастся — бабки будут “сухим остатком”. Много бабок. Которые достанутся вышеупомянутым товарищам в Киеве. Не удастся — не достанутся. Ибо в Москве их кинут (лично мне второй вариант кажется более вероятным. Белокаменная не злопамятна, но память у Кремля таки хорошая; хамскую фразочку, приписываемую Лидеру: “Россия — ваш бизнес, Украина — мой” там поминают доселе. Впрочем, это уже совсем иная история, — С.К.).

А какая главная логика действующей украинской власти? Верно, бизнесовая! Значит, что? Значит “труба — стране, труба — народу”. То есть, нам с вами “труба” в переносном смысле, соседям нашим — в прямом.

Вот и сложился паззл. Вы все еще сомневаетесь? Верите в исключительный патриотизм отечественных вождей? Неготовность продать страну, душу и пол-Межигорья, лишь бы подороже?

Ладно, извольте дополнительные аргументы.

Предварить которые, позвольте, репликой: “Скажите, слышали ли вы что-то о корпоративных конфликтах российского и украинского бизнеса? Действительно крупных корпоративных конфликтах? Нет? То-то” (прошу прощения за самоцитирование, — С.К.).

Итак.

А) не задумывались ли вы, скажем, о том, почему все порывы украинского правительства “разрулить” “терки” с РФ, занять действительно государственническую позицию, дальше информационного пространства не идут? А вы подумайте — промониторьте ленты новостей. Промониторите — придете к выводу: все эти порывы КМУ тихо, но уверенно “гасит” Банковая.

Вопрос: кому выгодно? Ответ: Ленин учил делиться, Сталин — свое иметь.

Б) вы помните интервью гражданина Фирташа российскому “Форбс”? Ну, то самое, где он — не без похвальбы — рассказывает о том, как мужественно добывал для Украины туркменский газ (вместо российского, разумеется). Плюс — многочисленные его аналогичные мэссиджи на других российских площадках.

Подозреваю, в “Газпромбанке” это интервью выучили на память. Тем не менее, открыли гражданину Фирташу кредитную линию в миллиард долларов (!!!) для скупки им украинских химактивов.

Все это — в условиях обострения двусторонних отношений, на фоне “газового процесса” над Тимошенко.

Не кажется ли вам это странным? Кажется? Тогда припомним, зачем, собственно, гражданину Фирташу эти самые химактивы.

Не свидетельствует ли сие о существовании более высоких двусторонних договоренностей, чем те, о которых нам рассказывают в эфирах? То-то…

В) в продолжение предыдущего пункта — напоминание о благородстве Высшего хозсуда Украины. Который вдруг взял, да вернул гражданину Дерипаске Запорожский алюминиевый комбинат. Не “донецкий” ли кадр (конкретно — Виктор Татьков) возглавляет нынче ВХСУ? Кому, кстати, в нашей стране де-факто подчинена и подотчетна судебная система?

Скверно себя чувствует российский бизнес в Украине, тем паче — в столь сложное время, скверно, нечего сказать.

***

Оба этих сценария:

— об использовании Банковой “дела Тимошенко” козырем в новой газовой войне;

— об имитации противостояния Киева и Москвы во имя совместного дерибана всего, чего только возможною — от трубы до тяжелой промышленности;

приблизительно равнозначны по удельному весу. Оба — в той или иной степени реализовываются. Какой, в конечном итоге, станет главным, мы поймем в самое ближайшее время. Ну, а что касается Юлии Тимошенко, то ее судьба, как любого заложника, зависит от формы и размеров выкупа.

Соня КОШКИНА