Почему мы с коллегами ушли из “Forbes Украина”

Странное это чувство: много пропущенных с утра звонков, одни и те же вопросы, похожие ответы, понимание всех сильных и слабых сторон нашей позиции и того, в каком контексте могут появиться цитаты. Но мы-то знаем, какие они — плохие спикеры, поэтому нужно поступать так, как сам, будучи журналистом, хотел, чтобы поступали с тобой: отвечать по мобильному, не просить выслать вопросы письменно и согласовать все после. Мы все рассказали и пересказали много раз. Ответили тем, кого уважаем, и тем, кого просто не знаем. Комментарии главного редактора Михаила Котова и главы “ВЕТЭК-Медиа” Юрия Ровенского — тут.

С первого дня жизни Slon я писала здесь заметки, потом — колонки. Последний год — в качестве замглавного редактора Forbes. Сейчас, пожалуй, нужно сделать что-то среднее. Потому что писать колонку о таком конфликте — неверно. Какое может быть мнение у того, кто сейчас в его центре? Но есть пара вопросов, которые стоит уточнить. О них — просто и коротко. От лица и тех своих коллег, с которыми мы не раз обсуждали и формулировали общую позицию по ключевым вопросам.

1. Тогда мы не ушли с Володей Федориным (первый главред украинского Forbes, покинул издание в июне 2013 г.) не потому, что чего-то боялись, не знали или надеялись получить еще пару зарплат. Мы слышали, что нас может купить Сергей Курченко, но не верили. Об открытии сделки часть редакции, включая меня, узнала в тот момент, когда Федорин написал об этом на сайте. Тогда многие приняли решение: мы уйдем, когда (если) нам не позволят делать свою работу. Мы делали ее в день объявления о сделке. И потом — каждый день. Нас критиковали. Нам было неприятно, но тогда мы выбирали между этим и перспективой потерять дело, в которое вложили очень много. Мы знали, что нас не заставят работать хуже или меньше. В себе мы, в отличие от части коллег, были уверены. Наша работа — на сайте. Нам за нее не стыдно. Читайте.

2. Вплоть до закрытия сделки мы работали в привычном режиме: писали о том, что считали важным. У нас не было серьезных проблем с текстами, которые кому-то не нравились. По крайней мере не больше, чем раньше. В редакцию звонили недовольные спикеры, с ними общались, но заметки выходили в том виде, в котором редакция считала нужным. У нас — это у журналистов и редакторов. Как и говорит Котов, утверждением там занимались шеф-редакторы журнала и сайта Forbes Борис Давиденко и Александр Рубан. Он, как главный редактор, против этого публично не возражал. Михаила никто не саботировал.

3. Нет, наше заявление не реакция на объединение редакций. В той мере, в которой это возможно, оно состоялось при Федорине. При нем журналисты сайта начали писать фичеры для принта и наоборот. Проверить это нетрудно. Вот текст редактора сайта для печатной версии, тут много заметок для сайта одного из редакторов журнала. Объединение прошло просто физически. Обе редакции переехали в общий ньюсрум. Мы сидели рядом и вместе писали на “горячие” темы. Таких примеров много на сайте. Если за что и боролись редакторы — за свободные руки. Их всегда было меньше, чем тем, на которые срочно нужно было писать. Редакция не была против конвергенции, она эффективно и давно работала по этой схеме.

4. У нас нет “противоречий внутри редакции журнала”. Заявления об уходе написали восемь человек из печатного Forbes. В их числе — шеф-редактор, редакторы, журналисты. Часть из тех, кто коллективное письмо не подписали, подали заявления об уходе раньше.

Нас обвиняют в том, что кто-то хочет личных “PR-дивидендов” и “особых преференций”. Тогда лично мне интересно, какими они могут быть в стране, где практически всеми СМИ владеет бизнес, неспособный спорить с властью? Кому мы там такие нужны?

Если речь о компенсациях, то их дают при достижении договоренностей. У нас по-прежнему своя позиция. Мы говорим там, где можем.

5. Последнее. Все это время мы хорошо помнили, с чего началась эта история. Мы знали, почему остались и при каких обстоятельствах уйдем. Журналисты “Forbes Украина” неплохо информированы, умеют добывать важную информацию и сопоставлять факты. Мы сопоставили. Финал: нам не позволили сделать темы, которые мы считали важными. Без объяснений. В форме, в которой в редакции Forbes не принято общаться с журналистами. Мы признаем право главного редактора принимать решения, но оставляем за собой право давать им оценку. Мы ее дали и готовы уйти. Нам говорят, что мы ошибаемся. Это просто проверить: есть сайт, есть важные темы и важные люди, о которых в этой стране нельзя не писать, оправдывая это форматом, неактуальностью и еще чем-то. Мы писали так (о возможном дефолте Украины), так (о том, как сын Януковича стал богатейшим бизнесменом в стране) и вот так (о Сергее Курченко, нынешнем владельце “Forbes Украина”).

Катерина КОБЕРНИК