Китай—США: “большая двойка” или новая холодная война?

Сегодняшний Китай — мировой лидер последних тридцати лет по темпам роста промышленного и финансового потенциала, обладатель второй по величине экономики в мире — превратился в крупнейшего мирового экспортера, кредитора, потребителя сырьевых ресурсов, в государство с наибольшими золотовалютными резервами, будущей мировой резервной валютой, крупнейшими в мире населением и армией. Глобальные процессы, в которых все более возрастающую роль играет Китай, значительным образом влияют на формирование нового мирового порядка. При этом большое значение для дальнейшего развития миропорядка имеют отношения КНР с ведущими игроками мировой политики и, прежде всего, с США.

Сегодня отношения между Китаем и США находятся в центре внимания мировой политики. С момента их восстановления в 1971 г. они были разными — партнерскими, конкурентными, а в последние годы — переходящими в отношения потенциальных противников. Усиление влияния и лидерских амбиций КНР в мире вынуждает США провести стратегическую переоценку двустороннего взаимодействия. В ближайшие годы сам факт укрепления экономической и военной мощи КНР будет усугублять напряженность в американо-китайских отношениях.

Китай больше всех выиграл в холодной войне, сыграв на противостоянии между США и СССР. Он широко использовал представившиеся возможности для бурного экономического развития, не неся при этом бремени военных расходов и союзнических обязательств. В течение длительного времени Пекин являлся едва ли не партнером США, а после окончания холодной войны американцы еще долго по инерции продолжали пристально следить за Россией, не замечая выросшего под боком гиганта, ставшего их главным претендентом на мировое лидерство.

Пекин—Вашингтон: экономическая взаимозависимость

На сегодняшний день КНР является крупнейшим зарубежным владельцем долговых обязательств США на сумму 1,3 трлн долл., что составляет 24% американского внешнего долга, принадлежащего иностранным государствам. Китай фактически оплачивает значительную часть американского бюджетного дефицита, помогает предохранять от колебаний фондовый рынок и удерживать низкие процентные ставки. Запасы долларов США в валютных резервах КНР превышают 2 трлн.

Объем торговли между двумя странами в 2012 г. превысил 536 млрд долл., увеличившись в 6,6 раза по сравнению с 2001 г. (80,5 млрд долл.). При этом китайский экспорт составил 425,6 млрд долл., импорт — 110,5 млрд долл. Экспорт в экономике Китая составляет 36,6%, при этом его 20% идет в США. Доля КНР в объеме высокотехнологичного импорта США возросла почти до 40% по сравнению с 14% в 2003 г. Соединенные Штаты являются одним из крупнейших инвесторов Китая, объем американских инвестиций в 59 тыс. китайских проектов составляет 115 млрд долл. Экономики КНР и США становятся все больше взаимозависимы.

Несмотря на возрастающий торговый оборот, между двумя странами сохраняются существенные разногласия. США выражают озабоченность относительно некоторых аспектов торговой политики Китая, включая используемые им экспортные ограничения на сырьевые товары, субсидирование китайских компаний, действующих на американском рынке, заниженный примерно на 40% курс юаня по отношению к доллару, искусственно создающий конкурентные преимущества для китайских производителей и не позволяющий США сократить отрицательное сальдо торгового баланса, а также ограничительный инвестиционный режим и необходимость защиты прав на интеллектуальную собственность. Американские аналитики отмечают, что повышение курса юаня по отношению к доллару на 20% способствовало бы уменьшению американского внешнеторгового дефицита на сумму от 50 до 125 млрд долл. и созданию 300—750 тыс. новых рабочих мест
(по оценкам китайских экспертов, курс юаня по отношению к доллару с 2005 г. вырос на 31%).

Китайские претензии касаются снятия ограничений на экспорт в КНР высокотехнологичной продукции, политизации торгово-экономических вопросов, антидемпинговых расследований и создания равных условий для инвестиций китайских компаний в США.

Американская экономика привязана к китайской за счет выноса части производств на территорию КНР, растущей зависимости американского потребительского рынка от импорта китайских товаров, наличия у Китая крупных долларовых активов и американских долговых обязательств. Более 80% американских компаний, работающих в Китае, сообщили о двузначном росте доходов в 2011 г., при этом у половины из них прибыль увеличилась более чем на 20%. Жесткая конфронтация с Пекином означала бы для Вашингтона удар по собственным экономическим интересам. Поэтому США реализуют сценарий, сочетающий в себе экономическое “прагматическое сотрудничество” и возможность блокировать растущую роль Китая в глобальном масштабе. Соединенные Штаты хотят однополярного мира, но многополярной Азии. Китай, напротив, стремится к многополярному миру, но однополярной Азии.

В то время как Вашингтон за счет дальнейшей продажи Пекину своих долговых обязательств и роста курса юаня надеется сократить дефицит торгового и платежного баланса, КНР все больше сомневается в целесообразности экономической и финансовой взаимозависимости с США, сохранности своих валютных резервов в американских активах, поставив под сомнение роль американского доллара в мире. При этом складывается парадоксальная ситуация, когда Китай, покупая долговые обязательства Соединенных Штатов, фактически оплачивает модернизацию вооруженных сил США и свое окружение американскими военными базами и флотом.

Дальнейшее развитие партнерских отношений между США и КНР может привести к расширению их сотрудничества в области торговли и инвестиций, созданию зоны свободной торговли, совместным действиям в ответ на общие глобальные угрозы и вызовы. В то же время в качестве соперника Китай может стать для Соединенных Штатов новым Советским Союзом, что может привести к новой холодной войне, сбросу долговых обязательств США, требованиям о реструктуризации сложившейся международной системы в пользу Китая и будет способствовать нарастанию китайско-американской борьбы за геополитическое доминирование в новом мировом порядке. При этом Китай, в отличие от СССР, будет для США не только геополитическим противником, но и серьезным экономическим конкурентом, особенно в получении глобального контроля над производством сырья и международными транспортными коридорами.

В последнее время Китай стал резче отвечать США на критику в свой адрес, в частности, в прошлом году на призывы ревальвировать юань потребовал от Вашингтона усилить финансовую дисциплину у себя в стране, что очень насторожило американцев, назвавших заявление Пекина “долговым терроризмом”.

Дракон, тревожащий орла

Официально признавая КНР мировой державой, США, тем не менее, не готовы рассматривать Китай в качестве равноправного партнера. В то же время американская администрация пыталась разделить мир на сферы влияния между США и Китаем, обратившись в 2009 г. к Пекину с предложением о создании “группы двух” (G2). Но Китай заявил о несогласии с подобной формулой и подтвердил свою приверженность концепции многополярного мира.

США и их ключевые союзники по НАТО не заинтересованы в глобальном присутствии и усилении Китая, особенно в наращивании им военной мощи. В связи с этим они стремятся ограничить его влияние на международной арене, вытесняя КНР из Африки, с Ближнего Востока, из Латинской Америки, сдерживая его активность в Средней и Восточной Азии, в бассейне Индийского океана. С этой же целью Соединенные Штаты стремятся создать на Ближнем Востоке “коалицию умеренных” — военный союз из государств-членов Совета сотрудничества стран Персидского залива, а также Египта и Иордании.

Участие США и их союзников в военном конфликте в Ливии, в результате чего Китай лишился 3% своего импорта нефти, вызвало негативную реакцию Пекина. Без работы там также остались 36 тыс. китайских граждан из 75 компаний, занятых в 50 проектах. Ущерб, понесенный китайскими компаниями из-за военных действий в Ливии, превысил 20 млрд долл.

Сегодня нарастает американо-китайское противостояние в Южном Судане из-за доступа к его нефтяным запасам, обеспечивающим 8% потребностей Пекина в сырой нефти. Обе стороны поддерживают противоборствующие силы в этом регионе: Китай — повстанцев, действующих в Южном Судане и соседней Уганде, США — угандийские правительственные войска. В последнее время Вашингтон даже направил в Уганду спецназовцев для содействия реализации американскими корпорациями проекта строительства нефтепровода из Южного Судана к побережью Атлантического океана для последующей транспортировки нефти в США. Сегодня Соединенные Штаты получают 18% поставок энергоресурсов из Африки, и это число увеличится до 25% к 2015 г.

Дестабилизация Ирана является еще одним средством ослабления Китая. Несмотря на усилия Пекина диверсифицировать поставки энергоносителей, КНР до сих пор критически зависит от импорта иранской нефти. Недавно Саудовская Аравия, враждебно относящаяся к иранской ядерной программе, предложила снабжать китайцев по более низкой цене тем же количеством нефти (14% импорта КНР), которую Китай импортирует из Ирана. Но Пекин, для которого Иран — долгосрочный стратегический союзник, отказался от предложенной сделки.

На сегодняшний день интересы Китая и США сталкиваются на Тайване, в Иране, Афганистане, Юго-Восточной и Центральной Азии, а также в Африке, где КНР недавно обошла Америку по объемам торговли. Выдавливая Китай из Африки, обеспечивающей ему поставку свыше 30% необходимых энергоресурсов, с Ближнего и Среднего Востока (50% поставок нефти), США одновременно решают для себя две важные задачи. Первая — снижение экономического роста Китая путем его вытеснения из стран, богатых стратегическими ресурсами, и заполнения освободившейся ниши американскими компаниями. Вторая задача — побуждение его к экспансии в Россию и бывшие советские среднеазиатские республики, богатые нефтью, газом и металлами, столь необходимыми Китаю. Это позволит не только устранить угрозу военного конфликта США и их союзников с КНР, но и значительно ослабить Пекин и Москву — главных конкурентов американской гегемонии в мире.

Китай воспринимается американским политическим истеблишментом как наиболее существенная угроза интересам США в долгосрочной перспективе. Между двумя странами нарастает недоверие и количество взаимных обвинений. Соперничество между США и КНР может стать конфликтным доминирующим фактором и в деятельности двух ведущих экономических региональных организаций — Транс-Тихоокеанского партнерства и Регионального всеобъемлющего экономического партнерства, неформальными лидерами которых являются Вашингтон и Пекин соответственно. Конкуренция между ними может разделить членов АСЕАН на два лагеря и подорвать роль этой организации в Юго-Восточной Азии.

США с беспокойством наблюдают за усилением доминирования Китая в Азии, идущим вразрез с американскими интересами в регионе и ведущим к напряженности в отношениях с азиатскими соседями. Экономически КНР уже выигрывает у Америки Юго-Восточную Азию. Для геостратегического сдерживания китайского влияния Вашингтон приступил к модернизации старых и выстраиванию новых рычагов противодействия. США укрепляют и расширяют свои соглашения по безопасности с существующими союзниками, привлекают новых стратегических партнеров (Вьетнам, Индию, Сингапур и Филиппины). Союзники Соединенных Штатов все больше зависят от КНР в экономическом плане и при этом укрепляют связи с Вашингтоном в сфере безопасности. США понимают, что многие страны в Азии хотят, чтобы Америка уравновешивала растущее давление Китая, но при этом не заставляла их делать выбор между двумя гигантами.

Снижение реальных возможностей США претендовать на присутствие во всех регионах мира, а также желание сконцентрировать основ-ные усилия и ресурсы на ключевых направлениях обусловило выбор Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в качестве главного вектора американской внешней политики. Расширение присутствия США в Азии ставит Китай перед сложной дилеммой: если не оказывать сопротивления построению американоцентричной экономической системы в азиатском регионе, она будет развиваться и дальше; если попытаться ее заблокировать, его соседи могут быть напуганы действиями КНР и еще теснее сплотиться вокруг США.

Свидетельством изменения позиции Вашингтона по отношению к Пекину стала пересмотренная в январе 2012 г. Стратегия национальной обороны США, в которой Китай впервые назван потенциальным противником Соединенных Штатов. В ней КНР характеризуется как региональная держава, значительно влияющая на экономику и безопасность США. Документ предусматривает перемещение “стратегической опоры” США в Азиатско-Тихоокеанский регион и поддержание стабильности в АТР путем укрепления отношений с азиатскими союзниками и партнерами.

Пересмотру подвергается и прежняя стратегия противодействия КНР в АТР, прежде всего, использования “первой островной гряды” (Япония—Тайвань—Филиппины) как передовой наступательной линии по отношению к Китаю. Американское военное присутствие на этом рубеже начинает ослабевать под давлением новых обстоятельств. Прежде всего, из-за возросшего присутствия китайских ВМС и ВВС в регионе, а также активизации позиции местного населения, ставшего менее терпимым к присутствию американских баз на своей территории и более лояльным по отношению к Китаю. Меняется и позиция правительств принимающих стран, в частности, уже ушедшее в отставку японское правительство Хатоямы намеревалось закрыть американскую военную базу на Окинаве, где дислоцированы две трети из 70 тыс. военнослужащих США, находящихся в Японии. Это послужило одной из причин начавшегося вывода с Окинавы 9 тыс. американских морских пехотинцев на базы на Гуаме, Гавайях и в Австралии.

При развитии такого сценария воинские подразделения США будут вынуждены передислоцироваться на “вторую островную гряду” — Океанию (Гуам, Каролинские, Маршалловы, Марианские и Соломоновы Острова), находящуюся сравнительно близко к Восточной Азии и одновременно — вне той зоны, из которой Пекин хочет вытеснить американский флот. Занимая вторую линию противостояния Китаю и сворачивая свое присутствие в акватории “первой островной гряды”, США, тем не менее, сохранят возможность воздушного и морского патрулирования в этом регионе, а также в Индийском океане.

Военно-морская стратегия Китая состоит из трех этапов. На первом из них (2000—2010 гг.) Пекин ставил целью установить контроль в пределах “первой островной гряды”. На втором этапе (2010—2020 гг.) КНР будет стремиться установить контроль в рамках “второй островной гряды”. На третьем (2020—2040 гг.) Китай намерен положить конец американскому военному доминированию в Тихом и Индийском океанах.

КНР настораживает американская доктрина “возвращения в АТР”, планы США по строительству двух новых противоракетных радаров с фазированной решеткой в Юго-Восточной Азии, развертывание в регионе стратегических бомбардировщиков В-1 и истребителей F-22 и F-35, а также увеличение количества кораблей противоракетной обороны класса “Эджис” с 26 до 36, при том, что 60% из них будут сосредоточены в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Для создания военного потенциала, соразмерного американскому, Пекин решил идти не путем “асимметричного” наращивания сил, понимая, что на это понадобится много времени и средств, а методом “перпендикулярного” противодействия. Для этого Китай совершенствует противоспутниковое оружие, наращивает свою космическую группировку, что позволит ему уничтожить американские спутники на орбите и обеспечить вооруженным силам КНР решающее стратегическое преимущество.

В Пекине понимают, что главное, что выводит вооруженные силы США на новый уровень, — концепция сетецентричной войны и способность к массированному применению высокоточного оружия — полностью завязаны на космические спутники. Если они будут выведены из строя, то эффективность американских вооруженных сил упадет на порядки. Прежде всего, ВВС и ВМС, которые без возможности применения установленного на них новейшего высокоточного оружия превратятся из единой боевой системы в обычный набор устаревших “платформ” — самолетов, вертолетов и кораблей. Зависимость вооруженных сил США от спутников составляет: 95% — в сфере разведки и наблюдения, 90% — связи, 100% — навигации и позиционирования, 10% — метеорологии. Поэтому Китай активно развивает средства поражения класса “земля—космос”, “космос—космос” и “космос—земля”, которые в случае войны могут “ослепить” вооруженные силы США, лишить их возможности наносить удары по территории КНР высокоточным оружием с моря и воздуха и максимально затруднить действия американских ВМС на китайских коммуникациях.

Сегодня Китай располагает 74 из 500 имеющихся в мире суперкомпьютеров, занимая по их наличию второе место в мире после США (263 суперкомпьютера). Для сравнения: 12 лет назад у Пекина не было ни одного суперкомпьютера. Американские эксперты убеждены: если так пойдет и дальше, вскоре КНР догонит и перегонит Америку по этому показателю, что угрожает национальной безопасности США, поскольку суперкомпьютеры широко используются при реализации программ совершенствования ракетно-ядерного оружия и современных авиационно-космических средств.

Соединенные Штаты сыграли определенную роль в становлении китайской космической и ядерной программы, в частности, разрешив известному американскому ученому-ракетчику китайского происхождения Цянь Сюэсеню выехать на родину. Там он внес значительный вклад в создание ракетно-космической отрасли, а также в становление китайской научной школы. Свою лепту в этот процесс внесли и американские корпорации “Лорал” и “Хьюз электроникс”, передавшие в 1990-е годы Китаю информацию, позволившую ему улучшить характеристики своих баллистических ракет, систем наведения и ядерных вооружений. Большую помощь в создании современных МБР оказала и китайская разведка, одна из трех сильнейших в мире, заполучив секреты создания семи новых американских боеголовок для межконтинентальных баллистических ракет.

Что дальше?

Формирующаяся двуполярная американо-китайская структура будет во все возрастающей степени влиять на ситуацию в мире и характеризоваться следующими действиями США и КНР в сфере двусторонних отношений:

— Целью “хеджированной” политики США в отношении Китая на ближайшие годы будет сдерживание Пекина от претензий на роль регионального гегемона и глобального лидера. В зависимости от дальнейших действий КНР Соединенные Штаты и их азиатские союзники будут строить партнерские или сопернические отношения с Пекином. В то же время Китай будет стремиться “выиграть без боя”, вытесняя США как ведущую державу из Азии и Африки, избегая при этом прямой конфронтации.

— США возьмут на себя роль гаранта равновесия в АТР, сохраняя свой доминирующий статус и выступая при этом в качестве посредника в урегулировании конфликтов и сглаживании дисбалансов сил между потенциальными соперниками.

— Вашингтон будет пытаться вовлечь Пекин в систему многосторонних организаций и участия в миротворческих и антитеррористических операциях, международных форумах по решению различных проблем, а также противопоставить ему все азиатское сообщество, чтобы ограничить и “связать” активность КНР в глобальном и региональном масштабе.

— США в качестве оплота безопасности в Азии приступят к созданию направленного против Китая азиатского аналога НАТО, в который наряду с американскими традиционными союзниками могут войти Индия, Таиланд и Вьетнам. Окружение КНР военными базами будет также оказывать давление на бюджет Китая и нести угрозу его морским коммуникациям. Одновременно, с учетом опыта создания несостоявшегося G2, может готовиться проект договора для АТР. При этом другие азиатские страны, в том числе союзники, будут опасаться, что могут оказаться предметом торга со стороны Пекина или Вашингтона.

— Для сокращения своего внешнеторгового и бюджетного дефицита США продолжат оказывать давление на Китай с целью ревальвирования юаня и отказа от субсидирования экспортной продукции. Для этого Вашингтон постарается заручиться поддержкой ВТО, МВФ и “большой двадцатки”.

— С целью ограничения экономического роста Китая США могут вывести свои инвестиции из КНР в соседние страны, уменьшить экспорт технологий, а также ввести ограничения в двусторонней торговле вплоть до торговой войны.

— Для изоляции Пекина от его основных азиатских союзников США могут предоставить им политические и деловые альтернативы масштабной “мягкой силе” Китая.

— КНР может поддержать намерение США “вернуться в Азию” и пойти на расширение сотрудничества с ними в случае учета Вашингтоном китайских региональных и глобальных интересов.

— Сокращение КНР покупки казначейских обязательств США в пользу золота, твердых активов и валют развивающихся рынков, а также диверсификация им своих валютных резервов может привести к ограничению оборота и падению курса доллара на мировых рынках и биржах, снижению активности МВФ и Всемирного банка.

— Китай может воспользоваться финансово-долговой зависимостью США от КНР, чтобы добиться сотрудничества Соединенных Штатов в таких спорных вопросах, как поставки оружия Тайваню и решение “тайваньской проблемы”. Кроме того, достижение военного паритета между вооруженными силами КНР и США в западной части Тихого океана может привести к “финляндизации” Тайваня и его возможному дальнейшему использованию в качестве плацдарма Китая в его экспансии в бассейнах Тихого и Индийского океанов.

— КНР может осуществить “аншлюс” Северной Кореи в случае ее экономического краха для предотвращения ее поглощения Южной Кореей и выхода американо-южнокорейских войск на северо-восточную границу Китая. При реализации такого сценария для США это будет оправданная жертва, которая заставит Пекин увязнуть в региональных проблемах и надолго позабыть о своих глобальных амбициях.

— Возрастание военного потенциала Китая и уменьшение влияния США в мире может привести к выводу американских войск из Южной Кореи и Японии и вынужденному формированию США двух новых оборонных линий в тихоокеанском регионе (Гуам—Марианские Острова—Гавайи, западное побережье Соединенных Штатов) вместо утраченных позиций.

— В ближайшие годы может получить свое разрешение китайская дилемма в отношении направления внешней экспансии. Планируемое сокращение китайских сухопутных сил с одновременным усилением мощи ВМС и ВВС и усиливающейся антиамериканской риторикой свидетельствует о том, что Пекин склоняется к экспансии в восточном и южном направлениях для защиты своих коммуникаций, обеспечения поставок сырья и проецирования силы в Тихоокеанском регионе.

— Китай видит свою миссию в замене существующего в мире порядка под эгидой США новым международным политическим и экономическим порядком, в котором КНР будет играть ведущую роль.

— В условиях нарастающего стратегического соперничества Китай может превратиться в долговременную угрозу для США, а обострение существующих между ними противоречий — привести к конфликтам и даже к крупномасштабной войне.

Более двухсот лет назад Наполеон Бонапарт пророчески говорил о Китае: “Там лежит спящий гигант. Пусть он спит. Когда он проснется — весь мир содрогнется”. Сегодня гигант просыпается...

Владимир САМОФАЛОВ