Как работает экономика совместного потребления

Думаю, в России эту модель могут ошибочно принять за коммунистическую — когда люди владеют всем сообща. Но речь принципиально об иной модели. Попробую пояснить.

У меня есть два сына. Многому у них учусь, ведь они люди нового мира. Они показывают мне, как на самом деле работает экономика совместного потребления.

Когда был в их возрасте, хотелось иметь свою машину. Мои дети свою машину иметь не хотят, хотя им обоим нравится водить автомобиль. Им не хочется тратить на личную машину внимание, время и деньги. Говорят, когда хочется поехать на вечеринку знакомиться с девушками, машину можно просто арендовать. Это их устраивает.

То же самое происходит с другой собственностью. На Рождество спросил у сына, хочет ли он новый ноутбук. Он ответил: “Нет. Я ведь им редко пользуюсь. Понадобится — возьму у друзей”. Я удивился, но сын пояснил: “У нас есть ноутбуки для игр и для дела. Мы все скинулись и теперь делим их друг с другом”. В мое время мы хотели владеть той или иной вещью. А они рассуждают: “Какой в этом смысл? Сплошные заботы и расходы! Не хочу ее иметь, но хочу ею пользоваться. Лучше буду делить вещь с другими”.

Машина нужна, чтобы добраться до вечеринки с девушками. Ноутбук нужен, чтобы играть в компьютерные игры. И если этот ноутбук общий, то о нем не надо беспокоиться: другие люди могут установить на него полезные программы или решить все его проблемы. Это новый образ мысли, который все больше популярен среди представителей нового поколения. У молодежи нет денег, чтобы покупать дорогие вещи, поэтому складываются иные представления о собственности.

Раньше были лицензированные водители такси, понятная структура бизнеса, а потом пришла безумная молодежь и сказала: “Это же просто машина! Кто угодно может стать водителем Uber — мы их проверим, убедимся, что они психически здоровы, и тогда автомобили будут доступны всем! Воздух будет чище, а денег на бензин и обслуживание уйдет меньше!”

Теперь молодые люди говорят: “Раньше мы продавали и покупали книги и теперь продолжим это делать, но станем торговой площадкой не только для книг — для чего угодно, в том числе для услуг! И если вы захотите получить что угодно и откуда угодно, мы просто все это объединим”. Такие компании, как eBay и Amazon, выворачивают привычные бизнес-модели наизнанку.

У Amazon нет своих грузовиков и водителей — они пошли дорогой Uber. Если у вас есть машина, то вы можете забрать посылку и доставить ее куда надо. То есть компании объединяют людей и делают все по-новому. Это феноменальные возможности! Посмотрите на Uber, Facebook, eBay, Amazon, на все эти новые компании — они действуют именно так. И этот процесс не остановить. И таких компаний, уверен, будет все больше.

Никто не знает, к чему приведет такая тенденция. Я предполагаю, что могут происходить всякие неприятности, если люди будут делиться слишком многим. Мы наблюдали подобную ситуацию с Facebook, когда пользователи давали слишком много информации о своей личной жизни. Собственностью тоже можно делиться слишком активно, и в итоге, думаю, начнутся споры о том, кто чем владеет.

Я работаю в бизнесе всю свою жизнь. Часто мне хочется вернуться к традиционным моделям, стабильным правительствам, стабильным большим компаниям, стабильному понятному бизнесу — это было правда приятно, но те времена прошли. И мы не знаем, что будет дальше. Но в целом я уверен, что все будет хорошо.

Почему? Потому что все это — просто перемены. И здесь я бы вернулся к идеям Чарльза Дарвина. Как мы выживаем в этом мире? Он предложил теорию эволюции. Если спросить, в чем ее суть, большинство людей ответит, что главное в ней — “выживание сильнейших”. Но это чепуха! Дарвин никогда, никогда такого не писал. Большую часть жизни он утверждал, выступая на публике: “Я никогда не говорил о выживании сильнейших”. И о выживании самых умных он тоже не говорил. Выживают те, которые лучше всего адаптируются к переменам. Именно на это мы должны сейчас ориентироваться, иначе мы вымрем, как динозавры. Динозавры были сильными, но они не смогли справиться с очень быстрыми переменами. И многие большие компании сейчас являются вот такими динозаврами. Они умрут — медленно, но неизбежно. Потому что они не адаптируются к переменам.

Спросите в Amazon, какая у них стратегия на пять лет. Раньше работал в большой компании, и там обязательно был стратегический план на пять лет. А сейчас на ваш вопрос вам в ответ рассмеются и скажут: “Мы не знаем, какая у нас стратегия на следующие пять минут!” Вы можете возразить: “Это не бизнес”. А потом посмотрите на их обороты и подумаете: “Да бизнес! Еще какой!” И вот такие компании как раз постоянно приспосабливаются к переменам, которые обязательно придут.

Что делают такие легко адаптирующиеся компании? В чем секрет их успеха? Ответ очень прост: они нанимают очень разных людей. Когда я смотрю резюме тех, кого берут на работу в такую компанию, вижу, что это люди всех вероисповеданий, разных национальностей и наций — они абсолютно разные. Почему они работают вместе? Это не политкорректность и не желание “быть хорошими”. Подобной диверсификацией HR формирует генофонд. Когда кризис может грянуть, откуда не ждали, в таком коллективе кто-нибудь из этих сотрудников обязательно скажет: “Я знаю, как с этим справиться, у меня есть идея”. Традиционно мы всегда нанимали людей, которые выглядели в точности как мы и шли туда же, куда и мы. Кризис — это сигнал, что пора ломать прежнюю модель.

Стивен КАРВЕР, профессор Cranfield School of Management и Московской школы управления “Сколково”