Как питерский авиадиспетчер стал украинским миллиардером

В офисе “Индустриального союза Донбасса” на Ярославовом Валу царило напряжение. Совладельцы ИСД Виталий Гайдук и Олег Мкртчан вместе с высшим руководством евро­пейского стального гиганта Arcelor следили за прямой трансляцией из Фонда госимущества. В октябре 2005‑го правительство второй раз за два года продавало крупнейший в стране металлургический комбинат “Криворожсталь”. ИСД и Arcelor действовали на этом аукционе единым фронтом. Сражаться на передовой отправили одного из создателей ИСД Сергея Таруту и финансового директора Arcelor.

Лично табличку на аукционе поднимал и основатель другой металлур­гической компании — “Смарт‑групп”: россиянин Вадим Новинский. Торги длились 50 минут. Победила индийская Mittal Steel, владелец которой — Лакшми Миттал — согласился выложить за комбинат $4,8 млрд.

Новинский первым сошел с дистанции, когда цена достигла $3,5 млрд. После торгов он отправился в особняк на Ярославовом Валу — навестить товарищей по несчастью. “Тут собрались одни лузеры, а вино французское, икра черная, — весело воскликнул Новинский, увидев накрытый стол. — Нам надо водку пить да огурцами закусывать!”

Чувство юмора и легкость в общении — отличительные черты основателя “Смарта”. “Он в своей компании как магнит: харизматичный, умный, рядом с ним хочется находиться, — рассказывает Игорь Бучацкий, два года проработавший у Новинского директором по развитию бизнеса. — Перед его обаянием невозможно устоять”. “На личностном уровне Новинский очень приятный человек”, — вторит Бучацкому бывший исполнительный директор “Смарта” Алексей Кузнецов.

Год назад президент предоставил Новинскому гражданство с формулировкой “за выдающиеся заслуги перед Украиной”. “Он любит нашу страну”, — утверждает вице‑премьер Александр Вилкул, знакомый с бизнесменом с середины 1990‑х. С состоянием $1,9 млрд Новинский занял четвертое место в сотне богатейших украинцев. И как не любить страну, которая сделала тебя миллиардером?

Узнав, что Forbes готовит о нем материал, Новинский пригласил автора на ознакомительную встречу. Но поставил условие: ни в коем случае его не цитировать. 3 июня Новинскому стукнет 50, но до сих пор в прессе не было ни одного интервью с ним. В ходе разговора он несколько раз подчеркнул, что бизнес для него — это, прежде всего, взаимоотношения между людьми.

Уроженец Старой Руссы в Новгородской области, в 1985 году Новинский окончил Ленинградскую академию гражданской авиации по специальности “инженер по управлению воздушным движением”. Слово “гражданской” не должно вводить в заблуждение. Курсанты жили на территории авиагородка: подъем в семь утра, зарядка, пробежка “в форме одежды №2” — с голым торсом.

Учился Новинский прилежно, а на последнем курсе стал старшиной взвода. “Вадим и себе не позволял расслабляться, и другим не давал, — вспоминает его однокурсник Александр Категов. — Заносчивым не был, всегда помогал товарищам, и сейчас это делает”. К Новинскому обращались и заочники: за деньги он писал для них курсовые.

Красный диплом будущий миллиардер не получил из‑за досадной оплошности: на последний госэкзамен явился одетым “не по форме” — в белых носках, за что преподаватель влепил ему четверку.

После института Новинского распределили в Петрозаводский авиаотряд, где он работал авиадиспетчером. Оттуда Новинский вернулся на кафедру в альма‑­матер: совершенствовать системы управления полетами. Следующая запись в трудовой книжке — сотрудник опытно‑конструкторского института “Центр перспективных исследований”. В базе данных Роспатента ЦПИ значится как обла­датель патентов на боеприпасы, бронежилеты, антитеррористические средства.

Как Новинский перекочевал из науки в предпринимательство? Российский Forbes писал о том, что в начале 1990‑х бизнесмен закупал в Карелии газетную бумагу, продавал ее в Болгарии, на вырученные деньги приобретал в Украине “запорожцы” и реализовывал их в Карелии. В 1993 году Новинский начал поставлять мазут и солярку на “Запорожсталь” и “Криворожсталь”. Металлурги расплачивались с ним стальным прокатом.

“Осень 1993‑го была очень холодной: в ноябре стояли морозы до ‑15 °С, — вспоминает бывший коммерческий директор “Запорожстали” Олег Кошеленко. — Мне нужен был поставщик, который гарантированно — оперативно и без предоплаты — поставил бы нам дополнительные объемы мазута. Товарищ посоветовал обратиться к Вадиму”. Новинский не подвел: приехал на встречу через два дня, а еще через пару дней на комбинате был мазут.

Несколько месяцев спустя Новинский оказал руководству “Запорожстали” еще одну услугу. Единственный поставщик на комбинат железорудного концентрата — Ингулецкий ГОК ограничил снабжение из‑за отсутствия взрывчатки. Кошеленко вынужден был вылететь в Нижегородскую область, чтобы достать взрывчатку на заводе имени Свердлова. Но перед этим он позвонил Новинскому с просьбой подключиться к переговорам. Это был верный ход: у питерского бизнесмена, судя по всему, имелся опыт работы с взрывоопасными субстанциями. “Нам согласились отгрузить 18 вагонов взрывчатки в обмен на нефтепродукты, которые мог поставить Новинский”, — описывает ситуацию Кошеленко. На то, чтобы “выбить” партию, понадобилось всего два дня — состав дольше стоял на границе. “Быстренько съездить, заключить сделку… Вадим Владиславович в этом плане уникальный человек: он мог договориться со всеми”, — констатирует Игорь Савченко, в начале 1990‑х работавший на таможенном посту “Криворожсталь”, а затем помогавший Новинскому вести дела в Украине.

Где бизнесмен брал нефтепродукты? “У нас на комбинате Вадим ассоции­ровался с “Лукойлом”, — говорит Александр Распутин, в 1990‑е работавший заместителем гендиректора “Криворожстали”. Впрочем, к нефтяному гиганту, которого в начале 1990‑х создавал Вагит Алекперов, Новинский отношения не имел. Он был одним из основателей торгового дома “Лукойл Северо‑Запад” — одной из тысяч подобных фирм, которые заполнили вакуум, возникший после крушения системы Госснаба.

С первых шагов в бизнесе Новинского сопровождал партнер — Андрей Клямко. Судя по всему, он тоже работал в Центре перспективных исследований. В базе Роспатента Клямко фигурирует в качестве соавтора таких изобретений, как ствол огнестрельного оружия и устройство “Водопад”, предназначенное “для локализации воздействия взрывных механизмов”. В документах “Смарта” двухгодичной давности Клямко указан как “другой ведущий акционер”. В прошлом году Forbes оценил состояние каждого из партнеров в $1,9 млрд.

Клямко — один из самых непубличных российских миллиардеров. Родился в Новогрудке (Беларусь), возглавляет Федерацию самбо Санкт‑Петербурга — вот почти все, что о нем известно. У Новинского в молодости были схожие увлечения: он мастер спорта по вольной борьбе и даже входил в сборную России. “Когда я познакомился с Вадимом, обратил внимание: у него сломано ухо, что характерно для борцов”, — рассказывает Анатолий Соловьянов, один из первых наемных сотрудников предпринимателя в Украине.

Новинский вел бизнес в Украине, Клямко — в России. “Вместе они приезжали к нам всего пару раз: оба с бородами, оба, перед тем как сесть обедать, читали молитву, — вспоминает Кошеленко. — Клямко больше молчал, разговор в основном поддерживал Вадим”.

Со временем партнеры существенно расширили ассортимент. Сначала завозили соляру, потом — уголь, кокс. “Поставляли магнезит, сланцы, известняки с Балаклавского рудоуправления (сегодня принадлежит субхолдингу “Смарт‑нерудпром” Новинского. — Forbes), — добавляет Распутин с “Криворожстали”. — Я познакомил Вадима с топ-менеджерами ПриватБанка, банка Славянский и Пивденкомбанка: Сергеем Тигипко, Борисом Фельдманом и Александром Пановым, и он очень быстро этими связями воспользовался”.

Таких поставщиков, как Новинский, у металлургических комбинатов в середине 1990‑х было пруд пруди. К примеру, уголь на “Криворожсталь” поставляли концерн “Энерго” Виктора Нусенкиса, шахта имени Засядько, фирмы Петра Дыминского, Сергея Лагура, Сергея Кивалова и его партнера Аднана Кивана. “Новинский был далеко не главным в этом перечне, — поясняет бывший заместитель гендиректора “Криворожстали” Александр Ефремов. — Если он поставлял на комбинат около 600 000 тонн угля в год, то, к примеру, Дыминский — до 200 000 в месяц”.

Дружественно‑напряженное сосуществование — так описывает Распутин взаимоотношения между смежниками “Криворожстали” в эпоху “малиновых пиджаков”. Роль арбитра, по его словам, выполнял руководитель комбината.

Что‑что, а производить впечатление на “красных директоров” Новинский умел. “Он был очень презентабельным: продавал на 20%, а выглядел на все 200%”, — шутит Ефремов. “Мне запомнился его синий с отливом костюм, — вторит Распутин. — В джинсах никогда его не видел”.

Новинский держался подчеркнуто скромно. “Это было обусловлено его религиозными убеждениями, — отмечает Соловьянов. — Вадим часто говорил, что мы не должны строить из себя “крутых”. В середине 1990‑х бизнесмен ездил на Nissan Maxima, хотя мог позволить себе автомобиль и поприличнее. В 1997 году Распутин гостил у Новинского в Питере. Его поразило, что такой серьезный бизнесмен живет в просто обставленной однокомнатной квартире. “Мы с ним ходили в БДТ на “Макбета” с Фрейндлих и Лавровым”, — добавляет он. Еще один штрих к портрету: в лихие 1990‑е Новинский обходился без телохранителей.

“Он был сама терпеливость и спокойствие. Один из его представителей мог в сердцах бросить: вот бы дать в рыло или бандитов подослать, — рассказывает Распутин. — Вадим в таких случаях возражал: это не наши методы. Будем договариваться, люди должны понять, что не правы”. “Вадим никогда не запугивал, — поддерживает Ефремов. — Но мог так с намеком пошутить, что ты понимал: в каждой шутке есть…”

В 1999 году бизнесмен основал в Днепропетровске компанию “Смарт‑групп” (с 2006 года — “Смарт‑холдинг”). “Для того, чтобы упорядочить свой трейдерский бизнес”, — объясняет Савченко, занявший пост коммерческого директора “Смарта”. Основным источником дохода к тому времени стали поставки взрывчатки на Ингулецкий, Северный, Центральный ГОКи.

Ингулецкий ГОК производил примерно треть всего железорудного концентрата в стране. В октябре 1999‑го Фонд госимущества объявил конкурс по продаже 15% акций ИнГОКа. Контрольный пакет был закреплен за государственным холдингом “Укррудпром”. Заявки на участие в конкурсе подал ИСД, чьей ахиллесовой пятой было отсутствие горнорудных активов, и одна из его компаний-учредителей — “Данко” (доля в последней принадлежала Ринату Ахметову). Но неожиданно конкурс был отменен под маловразумительным предлогом: “конкурсная комиссия не реализовала свое право по определению предварительного победителя из‑за отсутствия на заседании ее членов”.

Новинскому повезло больше. Летом 2000 года в конкурсе по продаже 17% ИнГОКа приняли участие лишь две его компании. Цена, по которой были проданы акции — 25 млн гривен, от стартовой почти не отличалась. В то время Новинский уже чувствовал себя на ИнГОКе полноценным хозяином: в феврале 2000‑го “Укррудпром” передал 50% + 1 акцию комбината в управление “Смарт‑групп”. За какие заслуги? “Новинский много вкладывал в ИнГОК, — утверждает Сергей Грищенко, в то время занимавший пост заместителя госсекретаря Минпромполитики и возглавлявший наблюдательный совет “Укррудпрома”. — Это было единственное горнодобывающее предприя­тие в стране, которое увеличило добычу по сравнению с 1980-ми”. Менеджеры Новинского, управляющие ИнГОКом, — настоящие профессионалы, признавал даже хозяин ММК имени Ильича Владимир Бойко, который тоже был не прочь приобрести Ингулецкий комбинат. По словам Грищенко, структуры российского бизнесмена сконцентрировали более 90% акций ИнГОКа: государственная доля; 17%, приобретенные на конкурсе; и еще свыше 20%, скупленные в ходе ваучерной приватизации и у трудового коллектива.

Владеть контрольным пакетом надежнее, чем управлять. Десятого апреля 2003 года собрание акционеров ИнГОКа решило увеличить уставный фонд комбината, размыв долю государства до 38%. Сделать это по‑тихому не получилось: неделю спустя премьер‑министр Виктор Янукович пообещал Раде восстановить статус‑кво с помощью “компетентных органов”. Делом занялась Генпрокуратура. Комиссия по ценным бумагам отказывалась регистрировать допэмиссию. Кучма своим указом уволил Грищенко, давшего добро на увеличение уставного фонда. Глава Фонда госимущества Михаил Чечетов заявил, что “до Луны американцам будет ближе в 2015 году, чем до окончательного оформления эмиссии ИнГОКа”.

Схватка закончилась победой “Смарта”. Комиссия по ценным бумагам внезапно утвердила допэмиссию, сославшись на решение одного из судов. В конце концов правоту Новинского признал и Верховный суд.

2015 год не за горами, и журналист Forbes набирает Чечетова. “Все было в рамках закона, — без колебаний отвечает тот на вопрос о правомерности приватизации ИнГОКа. — А нюансов я не помню”.

Как Новинскому удалось склонить чашу весов в свою сторону?

С миллиардером мы встречаемся в штаб-квар­тире “Смарта”. Перед беседой он предлагает журналисту Forbes подкрепиться в корпоративной столовой. На календаре Великий пост, поэтому в меню нет скоромных блюд. Новинский регулярно посещает Свято‑Троицкий Ионинский монастырь, иногда участвуя в богослужениях в качестве пономаря.

В кабинете основателя “Смарта” несколько икон, но в глаза бросается большой портрет бывшего российского премьера и посла в Украине Виктора Черномырдина, умершего три года назад.

Отношения между Новинским и Черномырдиным были очень теплыми, отмечают знакомые бизнесмена. “Как‑то в кругу украинских друзей, за рюмкой чая, Виктор Степанович в ответ на просьбу объяснить, кем ему приходится Вадим, обнял его и назвал своим сыном”, — рассказывает Грищенко. “Вадим помогал вести бизнес одному из сыновей Черномырдина”, — сообщает Соловьянов. “В начале 2000‑х я два раз приезжал к Вадиму в Киев, и в обоих случаях вынужден был ждать полтора-два часа, так как он уехал в аэропорт встречать Виктора Степановича”, — вспоминает Распутин.

В 2001 году Черномырдин стал послом в Украине. Кучма высоко ценил бывшего российского премьера. “Мы без слов понимаем друг друга, потому что, во‑первых, оба хозяйственники… а во‑вторых, каждый совершенно четко представляет интересы своей страны и будет торговаться, как говорится, до потери пульса”, — пишет Кучма в своей книге “После майдана”.

Стоит ли удивляться, что Новинский не проиграл борьбу за ИнГОК?

Одного ГОКа Новинскому было мало. В середине 2000 года Юлия Тимошенко продала свою долю, более 60% акций, в Южном горно‑обогатительном комбинате, который в шутку называли “Юлин ГОК”. Выкупили его, как сообщал тогда Интерфакс, “предприятия, не скрывающие своих тесных связей с компаниями группы “Лукойл” (фамилия Новинского репортерам еще не была известна). Но неожиданно у покупателя возникли трудности с оформлением сделки. Пивденкомбанк, который вел реестр акционеров ЮГОКа, стал тянуть с перерегистрацией акций. Этим воспользовался днепропетровец Геннадий Корбан. Его компания “Славутич‑Капитал”, частый союзник группы “Приват”, перехватила у Новинского контроль над более чем 40% акций ЮГОКа.

Дальше события развивались по сценарию, типичному для корпоративных войн с участием Корбана. Собрание акционеров, которое инициировал “Славутич‑Капитал”, в парке возле Дворца культуры ЮГОКа под дождем, смена регистратора на “Славутич‑Реестр”, смена главы набсовета и выдворение старого руководства комбината при помощи крепких молодых людей.

“Что такое бизнес в Украине в 1990‑е и начале 2000‑х? Это, в том числе, череда кризисов и бизнес‑конфликтов, — поясняет Вилкул, в то время возглавлявший коммерческо-финансовое управление ЮГОКа. — Но Новинский умеет идти на компромисс”. “Несколько раз Вадим Владиславович так провел переговоры, что у меня челюсть отвисла, — рассказывает директор энергетического направления “Смарта” Алексей Тимофеев. — Он может быть гибким”.

Противники договорились контролировать ГОК на паритетных условиях. Часть менеджмента назначил “Приват”, часть — “Смарт”. “Вадим обеспечивал снабжение, а “Приват” — сбыт и производство”, — вспоминает Распутин.

13 февраля 2013 года один из основателей ПриватБанка Игорь Коломойский праздновал на лыжном курорте “Буковель” 50‑летний юбилей. В числе гостей был и Новинский. Впрочем, для Коломойского хорошие отношения — не повод уклоняться от конфликта.

Новинский содержит футбольный клуб “Севастополь”, играющий в первой лиге. “Для него это скорее социальный проект”, — считает Ефремов, который в 2009—2012 годах был гендиректором Украинской премьер-лиги. К слову, пригород Севастополя Балаклаву Новинский собирается превратить в украинскую Ривьеру: построить там многофункциональный круглогодичный курорт.

В предпоследнем туре сезона 2011—2012 годов “Севастополь”, боровшийся за выход в Премьер‑лигу, выиграл у запорожского “Металлурга” благодаря мячу, забитому рукой. После матча нападающий запорожцев Алексей Белик не сдержался: “Есть Английская премьер‑лига, есть испанская Ла Лига, а у нас Первая лига — базар‑лига, купи‑продай”. Коломойский решил восстановить справедливость: пообещал сопернику “Севастополя” в последнем туре — черновицкой “Буковине” — миллион долларов, если команда не пустит клуб Новинского в “вышку”, т. е. не проиграет.

Сыграли 1:1.

Основу состояния Новинского составляет миноритарная доля в крупнейшей компании Украины — “Метинвесте”, контрольный пакет которой принадлежит Ахметову.

Как возник этот альянс?

Шел 2004 год. Arcelor намеревался сделать серьезное приобретение в Украине. “Сначала думали купить ИСД, но у него не было сырьевой базы, — рассказывает Бучацкий, который отвечал в Arcelor за Украину. — Было понятно, что нужно приобрести ГОК”. Ахметов принадлежащие ему Северный и Центральный ГОКи продавать не собирался. Представители Arcelor вели переговоры с Геннадием Боголюбовым (“Приват” владел горно‑обогатительным комбинатом “Сухая Балка”), а также с менеджерами Константина Жеваго (Полтавский ГОК).

По словам Бучацкого, за Ингулецкий ГОК Arcelor был готов заплатить Новинскому около $1,5 млрд. Но до конкретики дело не дошло. “Новинскому нужно быть в гуще событий, возможностей, проектов, — говорит Бучацкий. — Когда мы предложили ему продать ИнГОК, он сказал, что если и продаст, то миноритарный пакет оставит за собой”.

Переговоры прервались из‑за объявления о реприватизации “Криворожстали”. После того как Arcelor слился с Mittal Steel, Новинский предложил Бучацкому заняться развитием бизнеса в “Смарте”.

Наличие только горнодобывающих предприятий делало металлургический бизнес “Смарта” уязвимым. Топ‑менеджеры холдинга во главе с новым гендиректором Алексеем Пертиным анализировали, с кем можно объединиться. Остановились было на ИСД. “У нас руда, у них только сталелитейные комбинаты — мы бы сошлись, как пазл”, — отмечает Бучацкий. Тарута с Новинским многократно встречались, но прийти к соглашению так и не смогли. “Сергей Алексеевич [Тарута] видит свою компанию как в бинокль: увеличенной, а на все прочие смотрит с другой стороны бинокля, и они кажутся ему маленькими‑маленькими”, — иронизирует один из участников тех событий.

Совладельцы ИСД оценивали собственную корпорацию слишком дорого и не шли на уступки, подтверждает Бучацкий. Выслушав своих топ‑менеджеров, которые уговаривали продолжить переговоры с Тарутой, Новинский сказал примерно следующее: “Будем сливаться с “Метинвестом”. Мы посмотрели с Ринатом друг другу в глаза — и я ему поверил. Мы с ним договорились, а теперь вы идите и решайте, как это все оформить”.

Переговоры с “Метинвестом” шли около года в условиях полной секретности. В сентябре 2007‑го компании объявили о слиянии. Новинский передал Ахметову свои пакеты акций в Ингулецком ГОКе, Макеевском металлургическом заводе и болгарском предприятии Promet Steel, оставив у себя 50% акций ЮГОКа. Остальные 50% этого комбината принадлежат российской Evraz Group, выкупившей в 2007 году долю “Привата”.

“Смарт” получил блокирующий пакет “Метинвеста” — 25% + 1 акция. После поглощения “Метинвестом” Мариупольского меткомбината имени Ильича доля “Смарта” сократилась до 23,75%. “Фактически Новинский доверил свое состояние человеку, который в нашей стране может если не все, то практически все”, — отмечает один из бывших топ‑менеджеров СКМ, принимавший участие в переговорах. За пять лет никаких публичных конфликтов у Новинского с Ахметовым не было. “Мы бьемся, как одно сердце”, — говорит Пертин.

Новинскому не в чем упрекнуть Ахметова. “Метинвест” для основателя “Смарта” настоящая дойная корова: в 2008—2012 годах компания выплатила $1,4 млрд дивидендов. Около 12,5% от этой суммы, или примерно $170 млн, досталось Новинскому.

С таким денежным запасом можно было попробовать повторить успех и в других отраслях.

В 2009‑м холдинг Новинского стал совладельцем сети “Амстор”. Основатели компании Владимир Вагоровский и Алекс Шнайдер оставили себе по 15% акций, продав 70%. Они предложили Новинскому выступить инвестором, зная его еще по “Запорожстали”: в 1990‑е Шнайдер поставлял на комбинат уголь.

Инвестировать в бизнесы знакомых или друзей для Новинского было не впервой. В 2001 году за финансовой поддержкой к нему обратился основатель компании “Верес” Андрей Родионцев. Бизнесмены знали друг друга с 1990‑х: Родионцев скупал для Новинского акции украинских компаний.

Дружба дружбой, а денежки врозь. За 70% акций “Амстора” Вагоровский и Шнайдер получили от Новинского по $1: до кризиса сеть активно развивалась за заемные средства и в 2008 году оказалась на грани банкротства. Родионцев уступил 50% “Вереса” за $6 млн.

Пробиться к основателю “Смарта” с инвестиционным предложением могут не только его знакомые. В 2009‑м бизнес‑консультант Алексей Тимофеев набрался смелости и позвонил Новинскому с предложением создать в его холдинге нефтегазовое подразделение. Тот согласился его выслушать. “По сравнению с другими бизнесменами такого калибра Новинский очень открыт, — уверяет Тимофеев, который пришел на встречу с готовым бизнес‑планом. — Я работал и у Григоришина, и у Пинчука, и могу сказать, что, даже если у тебя есть номер их мобильного, не стоит особо рассчитывать на то, что тебя выслушают и примут”. Решимость Тимофеева принесла плоды. Новинский взял его на работу и за последние два года инвестировал в нефтегазовый сектор около $300 млн. Smart Energy приобрела 54% акций британской Regal Petroleum, ведущей бизнес в Украине, и компанию “Пром-Энерго Продукт”, добывающую газ в Харьковской области. “Смарт” закрывает сделку с бизнесменом Игорем Вороновым по приобретению предприятия “Укргазвидобуток” — одного из крупнейших частных добытчиков газа в Украине.

Если убедить Новинского в перспективности проекта, он не мелочится. За последние два года “Смарт”, уже владевший Юнекс Банком, купил БМ‑Банк и банк Форум. Приобрести эти активы миллиардера убедил Денис Рудев, экс‑директор “Смарта” по инвестициям, рассказывает бывший топ‑менеджер холдинга. За 96% акций Форума “Смарт”, по словам источника Forbes, осведомленного об условиях сделки, заплатил немецкому Commerzbank $80 млн. Совладелец Дельта Банка Николай Лагун, также интересовавшийся этим активом, иронизирует, что не дал бы за Форум больше $1. У этого банка высокий уровень резервов под кредиты, что свидетельствует о немалой проблемной задолженности.

“К Новинскому многие приходят с идеями инвестиций, потому что знают: он не кинет, — объясняет Бучацкий. — Если что‑то пообещает — костьми ляжет, но выполнит. И бумаги подписывать не нужно”. Родионцев подтверждает: устно договорившись о чем‑то с Новинским, они сначала принимались за дело, а документы подписывали уже потом.

Как Новинский принимает решение, браться за новый проект или нет? Ключевой фактор — доверие к потенциальному менеджеру или партнеру. “Для него отношения с компаньонами важнее самого бизнеса”, — подчеркивает Воронов. Не забывает миллиардер и о моральном аспекте. “Я не раз наблюдал, как Новинский получал инвестиционное предложение и отказывался не по экономическим причинам, а потому что оно противоречило его принципам православного христианина”, — отмечает Тимофеев.

В кабинете директора Smart Energy стоят иконы. Он, как и Новинский, и гендиректор “Смарта” Пертин, носит бороду. Чего в этом больше: религиозности или желания угодить акционеру? Тимофеев утверждает, что приобщился к вере еще до знакомства с Новинским.

Чтобы попасть в ближний круг Новинского, необходимо разделять его ценности, а глубоко верующим быть необязательно, говорит Тимофеев. На собеседовании с Кузнецовым Новинский спросил кандидата, крещеный ли он. Кузнецов ответил отрицательно, что не помешало ему получить должность исполнительного директора “Смарт‑холдинга”. “Для Новинского вера — важный вопрос, но не определяющий”, — считает он. Впоследствии акционер иногда спрашивал, не созрел ли Кузнецов для крещения. Другого топ‑менеджера, Бучацкого, Новинский таки обратил в веру, став его крестным отцом.

“Смарт‑холдинг” — это отлаженный механизм, но Новинский не думает отходить от дел. Ежедневно в его приемной — десятки визитеров. Стратегические решения бизнесмен принимает лично. “Сколько бы менеджеров ни наняли, хоть 500 человек, все равно конечное решение, особенно сложное, остается за ним, — констатирует Тимофеев. — Всех можно заменить в этой компании, кроме самого Новинского”.

Юлия БЕЛИНСКАЯ, Владимир ВЕРБЯНЫЙ