Чем и с кем торгуем?

Как известно, наша экономика относится к числу крайне зависимых от мировой конъюнктуры — более 60% ВВП создается за счет экспорта. Возможно, само по себе это не так уж и плохо. В конце концов крупнейший в мире экспортер — Китай — за счет бурного наращивания в последние десятилетия экспорта своего ширпотреба и электроники в несколько раз увеличил объемы экономики. И недавно сместил с почетного пьедестала многолетнего лидера по экспорту — Германию, которая, как теперь Китай, специализируется на поставках миру продукции с высокой добавленной стоимостью. Прежде всего машиностроительных товаров, в т. ч. весьма пристойных автомобилей.

Украина же, по данным ВТО за 2010 г., держит в общемировом ранге экспортеров лишь 52-е место. Однако в нашем экспорте, да и вообще во внешней торговле, есть несколько весьма тревожных “но”.

Значительная часть потребляемых страной товаров (от бытовой техники или автомобилей до одежды и продуктов питания) давным-давно не производится либо никогда не производилась внутри страны. Понятно, для того чтобы все это завозить и употреблять в объеме, отвечающем аппетиту современного потребителя (от самых обеспеченных граждан и т. н. среднего класса до “широких народных масс”), стране нужно что-то в эквивалентном количестве и по стоимости продавать за рубеж. То есть зарабатывать валюту в необходимом объеме.

Поэтому от конъюнктуры на наши экспортные товары зависит и наполняемость госбюджета, и положение дел на валютном рынке. А в конечном итоге вообще во всей экономике. Но самое главное — опосредованно зависит и покупательная способность наших зарплат, пенсий и социальных пособий.

Если экспортируемые товары за рубежом продаются плохо или конъюнктура складывается так, что цены на них падают (как это произошло в кризис и, увы, имеет место снова в последние полгода), это значит не что иное, как то, что приток валюты в страну сокращается. Либо его не хватает на покрытие растущих импортных аппетитов. В конечном итоге процесс ведет к тому, что для сохранения баланса в валютных резервах Нацбанка или на межбанковском валютном рынке (а именно это и есть источник валютных средств для компаний, занимающихся завозом продукции из-за рубежа) стране нужно сокращать потребление импорта. Причем эквивалентно сокращению притока валюты и разрыву в балансе экспорта/импорта.

Но так как всякий рядовой потребитель — априори субъект упрямый и несознательный (найдутся ли среди граждан те, кто свои аппетиты будет соразмерять с оперативной экспортно-импортной отчетностью Госстата и тоговым балансом страны?), равновесие желаний и возможностей приходится как-то регулировать. Например, посредством курса гривни. Если Украина совокупно зарабатывает и привлекает в свою экономику иностранной валюты меньше, чем желает употребить импорта, это означает лишь одно: реальная стоимость национальной валюты сдувается. Хотя и за счет определенных мер Кабмина или прямых интервенций центробанка на валютном рынке курс можно временно поддерживать. Подчеркнем — временно.

Одна из причин кризиса 2008 г. и почти двукратной девальвации гривни была очевидна с самого начала. Падение экспорта, спад притока валюты. Что, конечно, происходило в результате почти полного бездействия и власти, и крупного национального капитала в “тучные” времена, к примеру, в деле импортозамещения. По крайней мере попыток создания полноценных и конкурентоспособных отечественных производств, призванных хотя бы отчасти удовлетворить имеющийся спрос внутреннего рынка (за некоторыми исключениями, например, в области автопрома или пищевой промышленности) почти не просматривалось.

Более того, власть посредством выбранного ею внешнеполитического и экономического курса в течение многих лет как будто целенаправленно “топила” потенциалы национального производителя, причем сразу в целом спектре отраслей — от АПК и легкой промышленности до автомобиле- и авиастроения. Чего только стоят одни из самых низких защитных пошлин, существующих внутри ВТО, которые наши переговорщики в свое время “выторговали” у этой организации!

Разрыв нарастает

Итак, статистика внешней торговли в прошлом году красноречиво вещает: наш экспорт, к счастью, пока не падает и даже чуть-чуть прирастает в объемах. Хотя отдельные отрасли испытывают трудности и сталкиваются с падением спроса либо снижением рентабельности. Но важно другое: снова намного быстрее продолжает расти импорт. А значит, вопрос заключается в том, как долго экономика в состоянии удерживаться в рамках нынешней модели потребления.

Да, страна потребляет импорт в условиях дисбаланса внешней торговли (дефицита внешнеторгового сальдо), т. е. живет не по средствам, уже давно. Начиная где-то с середины 2005 г. Именно со времен “победы демократии” у нас этот разрыв почему-то стремительно нарастает.

Чем он покрывается все это время? Таких каналов всего несколько. Во-первых, зарубежными кредитами — государственными и частными. Немалая доля этих долгов периодически пролонгируется либо берутся новые долги на новый срок для возврата долгов старых. Собственно, этим и занимается нынешнее правительство, сотрудничая с МВФ и размещая долговые облигации, отдавая долги, взятые правительством предыдущим. Однако внешний госдолг продолжает расти, хотя и более медленным темпом: за 2011 г. он увеличился на 9,1% (+$4,918 млрд.) и сегодня составляет $59,2 млрд.

Во-вторых, наш “торговый разрыв” уже много лет покрывается притоком иностранных инвестиций, в т. ч. портфельных, в т. ч. — на приватизацию госимущества, который тоже складывается в общую “копилку” валютных резервов. Разумеется, далеко не все эти инвестиции были в действительности иностранными. По официальным данным Госстата, каждый 4-й доллар, зашедший в прошлом году в нашу страну (как и за все минувшие 20 лет) под видом инвестиций, был по факту родом из Кипра. Общеизвестно: даже отечественные олигархи многие крупные активы в Украине по-прежнему предпочитают выкупать и затем управлять ими через свои офшорные компании. То есть в значительной мере под видом “иностранных” сюда частично возвращались украинские же капиталы, всего лишь “отмытые” в зарубежных банках.

К слову, предполагают, что тот инвестиционный поток, который имел место в последние годы, уже в ближайшем будущем может серьезно “измельчать”. Обратим внимание: рядом с нашей страной уже фактически заработал новый крупный интегрированный рынок с едиными правилами — Таможенный союз России, Беларуси и Казахстана. Единый рынок, к которому наши державные мужи, как известно, пока что напрочь отказываются присоединяться. Хотя такая позиция едва поддается логике (даже с политической или электоральной точки зрения — для ныне правящей партии власти), несмотря на все очевидные выгоды приобщения к ТС, подтвержденные научными данными и расчетами, страну пока продолжают “евроинтегрировать”.

Однако глобальным инвесторам, как известно, в первую очередь интересны крупные, а не мелкие рынки (пример Китая — яркое тому доказательство). И потому, что касается конкуренции за глобальные инвестиционные потоки, которые направляются в Восточную Европу, Украина (с ее рынком в 45,6 млн. чел.), не вступив в ТС (173,302 млн. чел. без Украины, т.е. почти в 4 раза больше), эту конкуренцию просто проиграет РФ, Беларуси и Казахстану, работающим в рамках единого рынка.

Очень может статься, что глобальный инвестиционный поток, который до сих пор распределялся на все страны СНГ (хотя на РФ как крупнейший рынок всегда было непропорционально больше), теперь в значительной части перейдет исключительно на страны ТС. Сюда вкладывать (от сборочных производств до банков и потребительского сектора) станет гораздо выгодней хотя бы в силу размеров рынка. И, кстати, это и будет одно из проявлений того самого “эффекта синергии”, о котором говорят многие ученые, касаясь будущего ТС. Увы, Украина пока отказывается “успеть на этот поезд”, о последствиях чего мы еще скажем ниже.

Фактор “заробитчанства”

Наконец третий канал, через который наша экономика частично восполняет разрыв между экспортом и потреблением импорта — это различные финансовые танзакции, значительную долю которых имеют все те же частные перечисления наших граждан из-за рубежа на родину. Что любопытно: трудовые мигранты перечисляют домой почти столько же денег, сколько все иностранные инвесторы вместе взятые, включая вышеупомянутых “инвесторов” из Кипра. По крайней мере такие данные дает украинское представительство Международной организации по миграции (МОМ) в отчете “Миграция в Украине. Факты и цифры” за 2011 г., а также подтверждает НБУ*.

_____________________________________

*Согласно отчету, объем денежных переводов родственникам от украинских “заробитчан” в 2010 г. составил $5,2 млрд. (по оценкам НБУ за 2010 г. — $5,9 млрд.). Для сравнения: сумма прямых иностранных влияний в Украину за этот же период составила $5,5 млрд. Кроме того, сумма переводов, полученных от “заробитчан”, почти в 8 раз превышает сумму внешней помощи Украине ($0,667 млрд.). По некоторым предположениям, страна потеряла бы 7% своего экономического потенциала без стимулирующего влияния переводов от мигрантов. По данным того же исследования, большую часть денег от переводов родственники “заробитчан” тратят “на жизнь” (73%), часть — на покупку товаров широкого потребления (26%) и только некоторые начинают собственный бизнес (3,3%). По данным Государственной налоговой службы, 2/3 от общей суммы официально заработаны украинцами в России. Остальное — в странах Западной Европы и США. НБУ отмечает, что объем переводов из разных стран (кроме Великобритании) в 2010 г. увеличился по сравнению с 2009 г., а вот поступления из Испании и Португалии продолжают сокращаться (на 29 и 22% соответственно).

Понятно, что беспрерывно наращивать долги и тем более рассчитывать на рост внешних инвестиций, которые и далее будут покрывать наши дефициты валюты в том же темпе, сегодня неразумно. В отличие от тех же стран еврозоны или США, которые имеют и огромные внешнеторговые дефициты, и огромные долги (общепризнано, что это и есть одним из ключевых “драйверов” нынешнего кризиса в мире), наша страна и близко не допущена к центрам эмиссии какой-либо из глобальных валют, используемых в расчетах или резервах (как те же евро или доллар). Т. е. покрыть наши прошлые (уже долговые), текущие и будущие потребительские аппетиты эмиссией денег, как это пока могут делать западные экономики, мы не сможем.

Да, если улучшится общая конъюнктура в мире, кое-какие инвестиционные крохи, как обычно, перепадут и нам. Но с началом нынешней турбулентности в глобальных финансах, а также в связи с тем, что Украина явно будет проигрывать в международной конкуренции за инвестиции тому же ТС, эти инвестиционные каналы могут вскоре неожиданно захлопнуться.

А значит, может статься, что каждый заимствованный доллар и купленный за него товар нашей экономике придется отрабатывать тут же, не рассчитывая на дешевые кредиты или инвестиционные потоки. Вопрос, пожалуй, в том, какой окажется конечная цена для экономики в целом и во что будет обходиться воспроизводство такой вот модели в будущем? Для наглядности сравним покупательную способность наших зарплат до девальвации гривни с тем, что имеем сегодня. Все это — расплата за потребительский бум до 2008 г. в рамках наращивания долгов и опережающего потребления импорта, — расплата, которая продолжается до сих пор!

И еще вопрос: сможет ли наша экономика и ее потребители дальше потреблять импортные блага в уже привычном объеме? Ведь рано или поздно, если ситуация каким-то чудесным образом не изменится, круг замкнется, и нашу страну, находящуюся в типичной сырьевой ловушке, уже вряд ли кто-либо будет подпитывать так, как это с большим скрипом делали в отношении других экономик-банкротов с проблемами подобного рода — типа той же Греции. Впрочем, Грецию уже готовят к официальному дефолту, а главное — к “эвакуации” из еврозоны.

Донбасс дает каждый 4-й доллар

По данным Нацбанка, в прошлом году дисбаланс в притоке/оттоке валюты усугублялся: дефицит платежного баланса по итогам 2011 г. составил $2,448 млрд., дефицит текущего счета — $9,28 млрд. Итог: на поддержку гривни только в январе этого года НБУ потратил почти миллиард долларов из своих резервов ($893,6 млн.), и только за первый месяц этого года международные резервы сократились еще на 1,4%, до $31,364 млрд. Кстати, наши валютные резервы, в прошлые годы изрядно пополненные кредитами МВФ, с начала августа (тогда Нацбанк еще располагал $38,206 млрд.) сокращаются ежемесячно.

Но как обстоят дела в движении товаров и услуг с внешним миром, т. е. во внешнеторговом балансе? Здесь цифры также продолжают уходить в глубокий “минус”. Как сообщил 15 февраля Госстат, отрицательное сальдо внешней торговли товарами и услугами в 2011 г. составило $6,75 млрд. Это ровно в 2,2 раза, или на $3,72 млрд. больше, чем годом ранее.

Да, несмотря на кризис, который развернулся пока на международных рынках финансов (курсы акций, долговых облигаций, ставки кредитов и т. д.), а также то, что в мире во втором полугодии лишь слегка начал падать спрос и цены на продукцию металлургии, наш экспорт за минувший год все же вырос — на 30% (на $18,94 млрд. — до $82,11 млрд.). Однако и импорт, т. е. потребление товаров и услуг, завозимых извне, продолжал расти быстрее экспорта — на 34,2%, до $88,85 млрд.

Как итог — отрицательное сальдо внешней торговли товарами в прошлом году приросло в полтора раза (на 52,1%, или на $4,86 млрд.) — до $14,2 млрд. А это, заметим, уже очень близко к положению дел в 2008 г., когда “торговый разрыв” по товарам у нас достиг рекорда в $18,5 млрд. И, собственно, стал толчком для обесценивания гривни**.

______________________________________

**Ситуация в прошлом году чуть-чуть выравнивалась за счет экспорта услуг, где до сих пор сохраняется положительное сальдо, которое возросло на 18% (на $1,14 млрд., до $7,45 млрд.), а общий экспорт услуг увеличился на 16,5% (на $1,94 млрд., до $13,7 млрд.).

В анализе статистики внешней торговли очень любопытен (и даже политически пикантен!) срез экспорта и импорта по областям Украины. Из него видно, какие регионы дают стране основную экспортную выручку, а какие больше потребляют импорта — через сложные цепочки нашего экономического организма, в т. ч. бюджетное распределение доходов. По данным Госстата, эта структура не изменялась и в прошлом году и остается традиционной для Украины все последние 20 лет.

Поразительный факт: каждый 4-й доллар, зарабатываемый Украиной, на самом деле зарабатывают предприятия-экспортеры одной только области — Донецкой. Это 25,1% всего отечественного экспорта, или $17,1 млрд. за прошлый год. Значение Донбасса в зарабатывании валюты для страны несопоставимо ни с каким другим регионом. Причины вроде бы самоочевидны: там больше всего предприятий реального сектора (прежде всего металлургической промышленности — основы нашего экспорта), причем они крупнейшие в стране как по объемам производства, так и по выручке.

Но если смотреть глубже, удивительное на том не кончается. Самый населенный регион (около 10% населения) за тот же период “съел” всего 5,6% общеукраинского импорта (на $4,6 млрд.). Т. е., 4/5 валютной экспортной выручки, создаваемой в одной только Донецкой области, уходят на остальную страну через общегосударственную валютную “кормушку”.

Примерно то же самое можно увидеть и в остальных регионах индустриального востока: Днепропетровская область (15,2% общеукраинского экспорта при 8,1% импорта), Луганская (9,1 и 2,1% соответственно), Запорожская (6,1 и 2,7%). В целом же промышленность юго-востока (с учетом Крыма, Херсонской и Николаевской обл.) обеспечивает более 2/3 экспортной выручки Украины! Хотя совокупно при этом потребляет не более 28,8% импорта (по итогам 2011 г.). Т. е. из 2/3 зарабатываемой валюты потребляет только треть ее.

Обратная картина — в западных и других областях, доля которых в зарабатывании валюты чрезмерно низка и которые тем не менее чуть больше потребляют импорта, чем производят товаров на экспорт. Пример: Львовская обл. — всего 1,8% общеукраинского экспорта при почти 4% импорта; Ивано-Франковская — 1,4% экспорта и 1,3% импорта; Тернопольская — 0,4 и 0,4% соответственно; Волынская — 0,4 и 1,4%; Закарпатская — 2 и 2,4%.

И, наконец, как всегда, особняком стоит Киев. Заметим, в столице зарегистрированы головные офисы очень многих предприятий (тут же они уплачивают и основные налоги), управляющих активами и соответственно зарабатывающих деньги во всей стране. Через столичную таможню осуществляется и значительный объем внешнеторговых операций, в т. ч. по товарам, производимым или потребляемым в других областях.

Но что показательно? Через Киев проходит немало (13,2%) экспортных операций Украины, хотя это вдвое ниже той же Донецкой области. При этом на один Киев приходится почти треть общеукраинского импорта! Грубо говоря, чуть ли не каждый третий доллар, зарабатываемый страной, расходуется именно здесь на потребление импортных товаров.

Столица — не только самый потребляющий регион, с небольшими поправками на региональные таможенные потоки (через киевскую таможню могут завозить и то, что продается затем в других региона), она все же потребляет почти вдвое больше, чем зарабатывает на экспорте. Тысячи офисов управляющих компаний (а также обслуживающих их бизнесов), административно-чиновничьи учреждения, супермаркеты, торговые центры, кафе-рестораны — все это и есть львиная доля рабочих мест в главном городе страны и ядро его деловой активности.

Однако еще раз подчеркнем: реальный продукт, дающий “живую” валюту, за счет которой страна и потребляет все импортные блага (от китайско-польско-турецкой одежды или бытовой техники, до 600-х “мерседесов”), создается преимущественно на юго-востоке.

Юрий ЛУКАШИН